Витязь тронул коня и поскакал вниз – только взметнулся золотой плащ волос, поспешал и Котик. Кобыла Винни Пух прилежно била широкими круглыми копытами в почву, пудовая секира игриво тыкалась рукояткой в бок. Адреналин весь вышел, зазнобило – так, будто Котяра простыл. Боль в раненом плече стала ощутимой. Орк тоскливо подумал, что аптеки тут тоже нет, и вместо деловитого участкового хирурга ему разве что споют протяжную эльфийскую песню.
Вблизи крепость в излучине оказалась намного больше, чем выглядела сверху. Игрушечный рыцарский замок перерос в нависающую суровую башню, и чуткий Дима заранее поежился, представляя все тот же брутальный быт, что был представлен в доме Тайтингиля в Нолдорине.
«Водка тут точно есть, для дезинфекции. Без водки тут никак нельзя…»
– Тай…тингиль, ты живешь не один?
– Со мной мой друг и соратник, Гленнер. Он эльф, но считает себя слугой, – сказал витязь, – заботится обо мне, о моем удобстве, о крепости, присматривает за людской слободой в священной буковой роще.
– Он же… добр-рый? – всполошился Азар, покосившись на Лантира, который вдруг ядовито заулыбался.
– Могут быть проблемы, – коротко сказал Тайтингиль. – Но я все улажу.
– Очень давно, – четко выговорил черноволосый страж, – несколько людских поколений назад… Гленнер, один из сильнейших всадников и мечников Вечноцветущих Рощ Наиллирис, попал в плен к скальным оркам. Они пытали его более пятнадцати лет, пока Тайтингиль сумел выследить их в горах и уничтожить всех. Там был кто-то из твоих предков, Азар. Пытал его. Терзал, мучил, увечил… Гленнер выжил, но он изуродован душой и телом. Это значит, он не любит орков. Не любит.
– С душой Гленнера все в порядке, стражник Лантир, – особенно ровным тоном сообщил Тайтингиль. – Однако тело да, пострадало очень сильно. Но Гленнер согласен со мной в том, что вечное беспамятное детство в Чертогах Забвения менее ценно даже по сравнению с самой трудной жизнью. Поэтому он – здесь…
– Тай…тингиль, – мявкнул Котик, расстроенный снова. – Ну ты же знаешь, что я хор-роший. Поговор-рим, все уладим.
– Если Гленнер захочет слушать. Какие новости: твой новый оруженосец – Потрошитель Азар, потерявший память и разучившийся драться. Ха-ха… – Лантир скривил красивое лицо.
– Да, я много сотен лет не брал оруженосца, – строго сказал златой витязь. – И совсем не понимаю, что может тут веселить тебя, Лантир Покинувший Лес.
Замок встретил путников широким, залитым осенним солнцем двором. Видно было, что крепость на излучине давным-давно не держала осады; все здесь дышало миром и покоем, было выметено и ухожено до последнего камешка, до последней травинки. Во дворе, поодаль от могучих стен и от проезда наружу, весьма накатанного, росли, широко раскинув ветви, три древа – липа, дуб и яблоня. Извитые временем стволы напомнили орку Коломенское, и он открыл было пасть, чтобы прокомментировать увиденное, снова завязав привычные параллели с любимым городом. Как вдруг словно ожегся – оглянулся.
В тени липы стоял, скособочившись, очень странного вида эльф и сверлил Котика взглядом остро сверкающих глаз. Спина его, очевидно, была сломана много раз, руки и ноги скрючены – не вообразить, как из великолепной эльфийской стати можно было сделать подобный ужас! Но, одетый в широкие свободные одежды, с волосами много ниже пояса – белыми, но лишенными блеска и жизни, – эльф все же стоял и, видно, даже мог двигаться.
Тайтингиль спрыгнул с коня, подошел к Гленнеру. Обнял его, нагнувшись, и положил ладонь на пальцы калеки, стиснутые на рукояти кинжала.
– Я прошел границу между мирами, Гленнер, и я вернулся, как и надеялся. Я нашел женщину и друга. Друзей. Я пребывал в сражениях и теперь устал. Здравствуй.
– Скальный… орк с тобой? – Голос калеки прозвучал хрипло.
– Это Потрошитель Азар. И он мой оруженосец.
– Вот так… – Голос звучал тяжело, слова будто падали камнями. – Вот как…
– Не суди сейчас. Все сложнее и страннее… даже для меня, – с легкой улыбкой выговорил Тайтингиль. – Он переродился и мало что помнит из прошлого. Почти ничего. Он… я расскажу тебе позже. Главное – он безопасен и даже больше – он друг. Друг.
Котяра лихорадочно соображал, как быть. Улыбаться не стоило, спешить с рукопожатиями – тоже. Поклонился с седла максимально сдержанно и учтиво.
– Я тут как медведь др-рессированный, – буркнул, не сводя глаз с Гленнера.
– Также со мной Лантир, – продолжал витязь.
– Я отлично помню всю стражу Виленора, – ответил Гленнер. – И… я рад, что ты вернулся, хоть идея твоя и была безумной…
Котик тем временем бережно стащил свой драгоценный организм с кобылы. Винни Пух немедленно завозила по нему жесткими широкими губами, выпрашивая вкусненькое. Но вдруг орк подпрыгнул и вдохнул с привизгом: в углу двора, нарушая умиротворение дремлющей крепости, валялось тело громадного паука.
– Та-ай…
– Попроси женщин слободы приготовить нам обед, – спокойно продолжил витязь, – и комнаты для гостей. Я жду также Ринрин и дверга, они скоро
