Дежавю, или Час перед рассветом

— Подожди. — Туча не спешил уходить. — Мне нужно кое-что уточнить.

В комнате Алекс царил казарменный порядок. Ощущение было таким, словно девушка тут даже не жила. Туча сделал глубокий вдох, зажмурился, сосредотачиваясь. Особенная вещь была где-то совсем близко, нужно только ее почувствовать.

Завернутую в пакет черную книгу Туча нашел за комодом. Там же оказался и пистолет.

— Наши девочки полны сюрпризов! — послышался за его спиной удивленный голос Гальяно. — Вон какие у них игрушки! А что за книга? Еще один дневник?

— Сейчас посмотрим. — Туча раскрыл книгу, опустился на кровать. — Это не дневник, — сказал он, перелистывая хрусткие страницы, вглядываясь в от руки сделанные рисунки и каллиграфическую вязь латинских слов.

— Абракадабра какая-то! — Гальяно заглянул в книгу.

— Это не абракадабра. — Туча почувствовал, как дрожат руки. — Это черная книга.

— В каком смысле?

— Книга ведьм. Она очень древняя, в ней все на латыни.

— Ну, и что нам это дает? Мы не знаем латыни.

— Я знаю, — сказал Туча. — Дай мне время. Мне кажется, в этой книге есть ответы. Смотри! — Он ткнул пальцем в рисунок ножа с рукоятью в виде волка.

— Знакомая картинка. — Гальяно присел рядом.

— Тут написано, что с помощью этого ножа можно управлять волчьим воинством.

— То-то мне казалось, что волками кто-то управляет. — Гальяно закурил. — А наша безупречная Алекс, оказывается, та еще затейница. Чернокнижница чертова!

— Погоди! Помолчи немного. — Туча углубился в чтение.

— Это, выходит, она натравила на Ангелину волков. Сначала на Ангелину, а потом и на нас с Дэном.

Туча ничего не ответит, он с головой ушел в чтение.

— Ты говорил про кисет с порошком, — сказал он, захлопывая книгу. — Я знаю, что это за порошок и для чего он нужен. Пойдем!

Дмитрий. 1957 год

— А вот и я, папочка! — Анютка стояла на пороге его лесного дома, красивая, зеленоглазая, улыбающаяся светло и радостно, обеими руками придерживающая огромный живот. — Матрена Тихоновна сказала, что брюхатая я ей без надобности, что денег с тебя она за последний месяц не возьмет, велела уезжать. А я не брюхатая, папочка, я беременная. У меня ребеночек будет… Скоро уже, наверное. — Она снова погладила себя по животу. — Я войду, папочка?

Вот так… А он-то, дурак, думал, что нашел решение, надежно спрятал Анютку от всех бед.

Та баба, Матрена Тихоновна, жила на окраине города, в маленьком домишке, почти незаметном среди цветущих яблонь. Она улыбалась ему светло и радостно, так же, как сейчас улыбалась ему его неразумная беременная дочь.

— Конечно, Лешак, о чем речь? Присмотрю за твоей Аннушкой. Отчего же не присмотреть! Оно ж понятно, в лесу, без материнской ласки какая для девочки жизнь?! А у меня тут красота, тишина, ну точно в раю. Только ты это… деньги мне наперед заплати, чтобы уж по-честному все, по справедливости…

Тогда, год назад, такое решение казалось ему единственно верным. Анютка будет в безопасности, далеко от этого проклятого места, когда Чудо попытается снова вырваться на волю. А потом, когда все закончится, он заберет ее обратно, и у них будет еще тринадцать лет спокойной жизни.

— Заходи, доченька! — Он собрал волю в кулак, осторожно обнял Анютку за хрупкие плечи. — А я как раз картошку вариться поставил. Ты же голодная, наверное?

Анютка родила через неделю крепкую, горластую девочку, так же, как и дед, меченную ведьминым знаком, а еще через неделю на рассвете, наступившем вслед за самой темной ночью, он нашел свою дочь повешенной на сожженном дереве. Чудо сдержал свое обещание…

Матвей

Идти в лес самой темной ночь было не просто опрометчиво, а безрассудно. На двоих с Дэном у них имелся один пистолет, а прошлый опыт