– И что же это? – вопросительно уставилась я на Монова.
– В этом мире нельзя умирать.
– Стоп. Может быть, вы хотели сказать: «нельзя умереть»? – подкорректировала я.
– Нет, я совершенно правильно выразился. В алгоритмах Ала-Арна до сих пор непонятно, по какой причине не происходит вызова процедуры поствоскресительного отката.
– То есть?
– По идее, персонажи после гибели должны терять несколько процентов опыта и переноситься в точку восстановления. Но этого не происходит! Должно, а не работает! Хоть тресни! Смерть влечет за собой полный вайп! Сбрасывается до нуля уровень игрока, забываются все изученные умения, теряются навыки, исчезают заработанные очки отношений с фракциями, возвращаются к исходному значению социальные статусы по отдельным индивидам, а список выполненных заданий и даже френд-лист становятся стерильно чистыми. Перелета к месту возрождения тоже почему-то не случается, а убитые оживают там же, где и умерли.
– Гы-гы-гы! – заржал Леха. – Хардкорная игрушка!
– На самом деле не смешно, – насупился Гермилон. – Полез на моба больше себя уровнем – вайп. Упал со скалы неудачно – вайп. Перемудрил при занятии алхимией – вайп. Не рассчитал запас набранного в легкие воздуха при плавании под водой – вайп. Вариантов умереть масса, и все заканчиваются полной потерей достигнутого. А если даже все предусмотришь, но Интернет залагает – вдвойне обидно.
– Да уж, – посочувствовала я. – Неудивительно, что народ разбежался. Конечно, всегда отыщутся экстремалы, которым любые трудности нипочем. Но сомневаюсь, что таких наберется хотя бы полпроцента. Основная толпа решит, на фиг нужно такое счастье – каждый раз начинать все сначала? Тем более оживать без привязки к безопасной локации. А если, например, в берлоге медведя угораздит скопытиться или на дне озера упокоишься – тогда вообще вечные муки? Следовательно, ни о каких огромных массах пользователей и сверхприбылях не может идти и речи.
– Вот-вот, – поддакнул архимаг.
– Но неужели разработчики сами не смогли это исправить? Да и вообще, как довели они продукт до официального старта с такой огромной проблемой?
– Самое печальное, что первые недели все прекрасно работало. Потом внезапно сломалось. Попытки починить программный код предпринимались, и неоднократные. Но я уже говорил, что мир уникальный, очень реалистичный и потому весьма сложный. В нем заложены взаимосвязи почти такие же, какие существуют в настоящей вселенной, а главный ИскИн – весьма капризный и привередливый товарищ. Вмешательство извне привело к еще большему разбалансированию системы. Откатить состояние до предыдущего тоже не получилось. В результате поломку так и не починили, зато будто из рога изобилия посыпались новые. Теперь создатели и сами толком не разберут, что у них функционирует, как задумывалось, а что нет. Ясно лишь одно – искать причины нужно изнутри и стараться исправлять их крайне осторожно. Где можно, желательно справляться игровыми методами – так, чтобы контролирующий ИИ безболезненно переваривал изменения и воспринимал происходящие перемены как что-то должное, не нарушающее гармонию мира. В идеале, конечно, было бы неплохо, чтобы искусственный разум сам инициировал необходимые алгоритмы. – Выдержав паузу, Монов вздохнул. – По правде говоря, это последняя попытка все наладить. Если ничего не выйдет, придется перезапускать вселенную заново, но это будет уже не совсем тот Ала-Арн. К тому же аналитики предполагают, что есть риск возникновения новых затруднений, не слаще нынешних.
– Ну и зачем было городить такую сложную конструкцию, если ее даже исправить нельзя? – презрительно изрек Леха.
– Все ради реализма, – белозубо, но невесело улыбнулся Демонов.
– Погодите! – поймала я ранее ускользнувшую от моего внимания мысль. – Значит ли это, что если и мы с Лехой скопытимся тут, то и нам придется начинать с нуля?
– Да, – «обрадовали» меня, и тут же добили: – А если умрете до пробуждения магического дара, а стало быть, до того, как с вас будут сняты все ограничения, ваши персонажи погибнут насовсем.
– Твою ж растудыть … мать … на… и через …! – грязно выругался остроухий мальчик.
– Полностью с вами солидарен, – кивнул Денис Егорович. – И даже больше скажу: если каким-то чудом удастся убить меня или другого архимага, то аккаунт потеряет доступ к функциям гейм-мастера, а сделать нового с такими же привилегиями будет практически невозможно. Скорее всего, с этим даже заморачиваться не станут, а зафиксируют неудачнику проигрыш.
В этот раз излияния эльфенка-химеренка пришлось выслушивать гораздо дольше. Когда он затих, я прокомментировала:
– Мистика какая-то. Ну а ваши хваленые программисты что на всю эту чертовщину говорят?
– Пока лишь скрупулезно изучают код и беспомощно разводят руками.
– Странно все это. И что, совсем никакой зацепки?
– Почти никакой, – тряхнул головой Гермилон.
– Ну-ка, ну-ка, здесь поподробнее, будьте любезны, – возбудилась я. – Почти – это лучше, чем ничего.
– Специалистам нашей организации совместно с представителями разработчика удалось проследить некоторые сложные цепочки взаимосвязей. Но,
