стал дожидаться, когда его вытащат. Как только один из санитаров щелкнул замком и начал приподнимать крышку, охотник согнул колени и локти и резко толкнул стеклянную пластину от себя. Один из санитаров не успел увернуться, и край отлетающей крышки врезался ему в лицо. Удар получился недостаточно сильный, чтобы нанести сколько-нибудь серьезный ущерб, все-таки Аксель бил из не слишком удобного положения, но один из санитаров был ошеломлен и оглушен. Второй тоже не сразу пришел в себя от неожиданности. То, что медики оказались в замешательстве, позволило Акселю вскочить на ноги. Из ящика он выскочил, целясь коленями во второго, не пострадавшего санитара. Удар получился удачным, противник повалился, грохнувшись о кафельный пол всем телом и ощутимо приложившись затылком. Аксель инстинктивно отпрянул, почувствовав движение за спиной. Первый санитар с окровавленным лицом неожиданно быстро пришел в себя, и Акселю едва удалось увернуться от дубинки, которая уже опускалась ему на затылок. До сих пор эти дубинки висели на поясах у работников клиники, ни разу не были использованы. Если бы санитар проделал все молча, ему бы, скорее всего, удалось оглушить молодого человека, но он сопроводил замах бранью, предупредив об опасности. Благодаря своей проворности и непрофессионализму «медика» Акселю удалось избежать удара по голове, дубинка скользнула по плечу, не причинив серьезных повреждений, хотя на мгновение охотнику показалось, что перелома не избежать. Не обращая внимания на боль, он бросился под ноги охранника. Тот не ожидал такого маневра от пациента. Больные редко нападали, стараясь, наоборот, убежать, и потому ошеломленный охранник не смог удержаться на ногах. Аксель не стал дожидаться, пока противник поднимется на ноги. Сорвав дубинку с пояса первого охранника, он ударил более опасного, вооруженного санитара по затылку и, убедившись, что тот затих, позволил себе перевести дух. Первый из противников, тот, на которого Аксель приземлился, выпрыгнув из своего стеклянного ящика, так и не пришел в себя, второй пока вяло ворочался на полу, силясь приподняться и подобрать под себя руки, чтобы упереться в пол. Кроме них в палате больше никого не было, и Аксель решил, что у него есть несколько минут на то, чтобы провести допрос. Сначала он убедился, что первый санитар все еще жив – иначе, если доктор Оберг и в самом деле является одержимым, он, несомненно, почувствует близкую смерть и пожелает разобраться, кто, кроме него, имеет наглость отнимать жизнь в его же вотчине. С трудом подняв бессознательное тело, охотник уложил его в свой ящик и запер крышку. Ему не хотелось, чтобы в тот момент, когда он будет занят допросом, санитар очнулся и напал сзади.
Второго санитара охотник запирать не стал. Он пинком перевернул его на спину и несколько раз с силой ударил по щекам. От боли взгляд охранника прояснился, и он сразу попытался вскочить, но был тут же отброшен назад.
– Если будешь отвечать быстро, я тебя не убью. Понятно? – спросил Аксель и, чтобы не тратить время на лишние уговоры, ударил санитара дубинкой в колено. И сразу же, не давая времени прийти в себя:
– Не слышу твоего ответа.
– Чего тебе надо, сволочь? – санитар выталкивал из себя слова, борясь с болью.
– Как давно вы издеваетесь над пациентами, вместо того чтобы их лечить? И где остальные доктора, почему я вижу только Оберга?
– Не понимаю, о чем ты спрашиваешь. Это новая методика лечения, она помогает… – дальше санитар договорить не смог, потому что новый удар в колено заставил его закричать и скорчиться от боли.
– Повторяю, как давно Оберг стал применять эту свою методику и почему ему это позволяют другие врачи? Мне нужен конкретный срок.
– Я не помню! Может быть, пару месяцев. После того, как гро Йоаким и гро Экланд заразились от пациентов и их пришлось тоже лечить, гро Оберг решил попробовать новую методику.
– С чего ты взял, что они заразились? И чем?
– Я не знаю! Я не врач! Доктор Оберг однажды заметил, что его коллеги начинают заговариваться. Он сказал, это оттого, что безумие перекинулось с пациентов на них. Он разработал новую методику. Если бы не это, мы бы тоже заразились!
Аксель в который раз удивился изобретательности одержимых. Можно было не сомневаться, что безумие двух других психиатров – выдумка, позволившая от них избавиться.
– Остальные санитары уволились, мы с Габриелем остались. Нам теперь хорошо платят. Парень, тебе лечиться надо, – санитар, растерявший свое презрение, теперь говорил быстро, захлебываясь, опасаясь, что его прервут ударом. – Давай, оставь дубинку и помоги мне освободить Габриеля! Доктор тебе поможет.
Охотник прервал разговорившегося собеседника еще одним ударом и задал следующий вопрос:
– Куда повели ту девчонку, которая здесь была?
– Я не знаю!
Еще один удар освежил воспоминания медбрата. Аксель поразился, насколько этот человек не готов терпеть боль. Охотнику трудно было заставить себя пытать человека, он бил далеко не в полную силу, но этого хватало.
– Ее повели на электрошок. Потом отведут в одиночку, будут топить… То есть лечить холодной водой.
– Хорошо. Где остальные пациенты? Сколько вообще психов в клинике?
– Сейчас немного. Осталось всего три сотни человек. Почти все на нижних этажах, мы туда не ходим. Здесь только те, кто поступил недавно. Гро Оберг говорит, что лечит их сам, по своей методике. Лечебное голодание и еще что-то. Он почти все время там проводит с ними. Наверху работает только по четыре часа в день. Еще несколько десятков не пережили лечения.
