– Сначала я думал, что именно он её отец, – поморщившись, ответил Владислав, сжимая кулаки. Резко дёрнув головой, откидывая упавшие на лицо волосы, он залпом осушил очередной бокал и признал: – Пока краткий разговор не посеял сомнения в обратном. Мы ведь с ним пересекались не однажды, Ари. Не один раз я пускал ему кровь и могу уверенно утверждать, что поганая жидкость, текущая в его венах, не имеет ни малейшего отношения к крови Эльсами. Он всего лишь пешка. Шавка на поводке своего хозяина.
– А хозяин весьма заинтересован в трогательном воссоединении со своей дочерью? – иронично вскинул я брови. – Это даже не смешно, Владислав.
– Вначале я думал, что его цель – Самина, – не обратив внимания на мой сарказм, пояснил преподаватель ядоделия, отложив в сторону хлеб, к которому так и не притронулся. – Но когда участились случаи нападения на Эльсами и каждый раз белобрысый ублюдок пытался взять её живой, я понял, в чём дело. После призналась и Самина… А в скором времени, при очередной стычке, мне удалось поговорить с этим упырём «по душам». Тогда и познакомились.
– Весьма… сомнительная честь, – хмыкнул я, не испытывая, однако, ни тени иронии. – Что ему от неё нужно?
– Не ему, – покачал головой демон, – брату Самины и отцу Эльсами. Сетьен нёс какую-то блажь о воссоединении семьи и кровных узах, приносящих какую-то пользу… Бред полнейший, я всегда подозревал, что он повёрнутый псих. Но псих настойчивый и к тому же опасный. Только раз в его речах промелькнуло что-то похожее на отголоски разума, из которых можно вытащить крупицу правды. Отцу Эльсами не нужна она сама, ему нужна её кровь и её магия.
– И он её заполучил, – хмуро процедил я и, поймав непонимающий взгляд Владислава, пояснил: – Прежде чем всадить кинжал в её сердце, из её вен выпустили всю кровь. Он добился своего.
– Вряд ли, – спокойно отозвался магистр, медленно проворачивая тонкую ножку бокала между пальцев. Впрочем, эрхан только выглядел равнодушным – багровый узор на радужке его глаз цвета чёрного оникса был вовсе не отражением плескающегося в бокале вина. – Такие, как он, свидетелей в живых не оставляют. После того как я узнал истинную цель Сетьена, я не выдержал. Это был единственный раз, когда я сорвался на Самину… Я кричал, ругался, уговаривал, умолял мне назвать имя её брата, но Самина продолжала молчать. Для чего отцу Эльсами вдруг понадобилась его уже взрослая дочь – когда белобрысый упырь объявился в первый раз, девочке же было хорошо за пятьдесят, – я так и не узнал в подробностях. И возможно, никогда не узнаю – Самина унесла свою тайну в могилу.
– Но о ней знает сама Саминэ, – задумчиво произнёс я, прокручивая в голове всё произошедшее и делая определённые выводы. – Сетьен убил леди Та’Лих и сделал всё, чтобы об истинной его цели никто не узнал. Аура и воспоминания Эльсами запечатаны, вдобавок после всего произошедшего она лишилась голоса.
– Ари, ты уверен, что… – попытался было спросить мужчина, крепко сжимая бокал.
Но договорить не смог – голос его предательски сорвался.
– Перелом позвоночника магическим ударом и сердце, пробитое темноэльфийским полуторником, – прикрыв глаза, чтобы не видеть реакцию мужчины, отстранённо сказал, зная, что некромант поймёт мои слова: тёмные эльфы, живущие на границе с Иллюзорным лесом, всегда добавляли в оружие сплав серебра, смертельного как для большинства нежити, так и для чистокровного вампира. – Мне жаль, Владислав.
– Эльсами… знает? – скрывая эмоции, глухо и с тяжёлой паузой спросил демон.
Ему было сложно взять себя в руки – в комнате погасло большинство свечей, погружая её в полумрак, а из тёмных углов тёмной пеленой хлынула Тьма, медленно клубясь по полу и подбираясь всё ближе. И я его понимал.
– Не уверен, – как можно мягче ответил я, не собираясь, впрочем, скрывать очевидную правду. – В глубине души она догадывается, но всё равно продолжает верить в лучшее. Эльсами помнит ту ночь на площади, помнит меч, пронзивший сердце её матери… Но после собственной смерти в ней укрепилась надежда на отсутствие в мече серебра. Я же до сих пор не смог сказать ей правду.
– Но придётся, – негромко заметил Владислав, уже успевший взять себя в руки – Тьма медленно начала отступать.
– Знаю, – невольно поморщился я, вновь возвращаясь к бокалу. Он в очередной раз опустел, а эрхан, не размениваясь по мелочам, выудил из недр шкафа новую бутылку. Запасливость демона меня поразила, однако внимание на подобном я не стал заострять – самая неприятная часть разговора была ещё впереди. – Пока время терпит… Теперь белобрысый ублюдок оставит Эльсами в покое, хотя бы до тех пор, пока не поймёт, что ритуал не был завершён. Не удивляйся, Владислав, и здесь потоптались боги. Насколько я знаю, исход ритуала был разыгран в шахматной партии. Геката проиграла Авалону, и Сетьен остался с носом. Теперь гораздо важнее разобраться со смыслом жертвоприношения до повторения ещё одной попытки. Ты искал ответы на свои вопросы?
– Естественно. – Пытаясь справиться с выпавшим на его долю неожиданным откровением, эрхан поморщился, превращая в труху очередную пробку. – Пока Эльсами находилась в неприступном храме Латимиры, я проверял десятки и сотни вариантов, отыскивая описания самых древних ритуалов, для которых могла понадобиться кровь интуита. Из всех я выбрал лишь несколько подходящих… Но теперь понимаю, что всё время шёл по ложному следу. Ни в одном из них жертву не дозволялось оставить в живых.
– А в скольких из них использовался кинжал из обсидиана? – спросил я, задумчиво постукивая когтями по столу, оставляя на гладком дереве глубокие следы и даже не замечая этого. На фоне вскрывшихся фактов подобные мелочи просто не имели значения.
