обнаружила явного воровства. Кое-что по мелочи, возможно, и присутствовало, но совершенно несущественно. Или он чересчур умный для молодой девушки — все-таки двадцать с лишним лет квалифицированного ведения хозяйства, поднимаясь все выше в должностной иерархии. Или он действительно честен. Не зря его отличал еще отец.
Эконом кроме своих прямых обязанностей управления хозяйственными делами Кнаутов искал постоянно новые способы хозяйствования и шансы заработать. Еще в детстве она слышала, что он завел специальный участок. Вкладывая на разных делянках удобрения по различным нормам, он высевал овес, пшеницу, яровую и озимую рожь и полбу. Заставлял арендаторов вводить трехполье, а не вырубать новые куски леса, строил ветряные и водяные мельницы и вообще развил бурную деятельность.
Выяснил, к примеру, что гречиха хорошо растет на высоких местах, особенно на таких почвах, где чернозем смешан с песком. Рассаживали ее поздно и старались рассеять как можно реже, чтобы лучше кустилась и давала больше побегов (на десятину всего пять пудов, в то время как ржи необходимо не менее восьми). Именно благодаря этому гречиха получила широкое распространение не только на землях лордства, но и повсеместно в провинции. Иногда до четверти поля засевали. Питательно и вкусно.
В отличие от стандартного трехполья, он повсеместно на господских землях ввел четырехполье. Сначала засеивали зерновыми культурами, а затем кормовыми растениями, такими как клевер или турнепс. Достаточно скоро все убедились, что плодородие таким образом не уменьшается, а восстанавливается. Уже не требовалось далеко ходить и выжигать новые участки. То есть совсем от этого не отказались, но лес-то хозяйский! Разрешение на вырубку не всегда просто заполучить.
Клевер более питателен по сравнению с другими растениями, и поэтому на полях могут пастись больше коров и овец, которые вдобавок дают больше навоза, удобряя землю. В конце года поле, на котором пасся скот, засеивали зерновыми культурами, и в таких условиях они росли гораздо лучше. В результате удалось повысить урожайность и увеличить поголовье скота. Еще того лучше — удобряли землю, строя загон и держа в нем пару недель овец. Даже таскать навоз не надо.
Тогда ее это не особо интересовало, однако пришло новое время.
— У меня нет к тебе никаких претензий.
Тимоти машинально протер лысину от уже хорошо заметной струйки пота с застывшим в напряжении лицом.
— Ты честно служил нашему роду. Был предан отцу и дяде. Надеюсь, послужишь так же хорошо и в дальнейшем на своем нелегком посту.
— Клянусь своей душой хранить верность и честно служить вам, леди Жаклин, — счастливо выдал Тимоти, рухнув на колени, — законному суверену Кнаута и его земель. Всеми силами защищать от предательских заговоров и любых действий, наносящих вред достоинству и имуществу лордства.
Клянусь немедленно сообщить обо всех известных мне изменах и предательских заговорах, а также попытках совершить оные, ежели они направлены против леди и ее наследников и преемников.
Клянусь честно исполнять свой долг, без хитростей, уловок и тайных замыслов. А нарушу его — не видать мне нового рождения или вечно гнуть спину рабом без надежды на освобождение. В следующей и последующих жизнях.
Точно по стандарту, отметила Джеки. Ни разу не сбился. Еще бы и остальные столь же искренне склоняли шею. Или выполняли обещанное.
— Ступай пока.
— Госпожа, — поспешно сказал эконом, — я верю, ты не усмотришь в моих словах непочтения, но очень бы не хотелось недопонимания. Ваш отец не особо интересовался вопросами купли-продажи и при этом не давал мне соответствующих полномочий действовать самостоятельно. Некоторые сделки… — Он замялся. Сказать откровенно, проводил их старый хозяин себе в убыток, неизвестно, как дочь воспримет хулу на отца.
— Я не собираюсь проверять каждую мелочь, но, естественно, ты предоставишь отчет о коммерческих предприятиях нашего хозяйства и в дальнейшем. Мм… скажем, раз в не делю или по требованию. Заодно и подскажешь подробности сделок и ответишь на мои наивные вопросы.
— Да, госпожа! — Тимоти был доволен. Ему не станут связывать руки. — Но позвольте мне сказать, что я не думаю, что вы так уж просты.
— Я рассчитываю на честность, — заявила Джеки, подавив смешок, — от моих ближайших помощников. Эконом должность важнейшая, и от тебя лесть без надобности.
— Да, госпожа! — подтвердил он, недоумевая.
— Ты можешь говорить открыто, — объяснила она, — не боясь обидной реакции или изгнания, пока держишь клятву и не воруешь. Может быть, я поступлю вопреки совету, потому что иногда решения принимаются не ради одной прибыли, но знать правду я должна, дабы не совершить ошибки.
— Любой человек, как и дом, имеет четыре стены, — в своем вечном стиле обезличенного обращения подала голос Клодина, сидевшая все это время рядом молча и изображающая вязание носка на зиму. — Честь, долг, сила и богатство. Достаточно сломаться одной подпорке — и человек останется без головы, а дом без крыши. Честь и долг превышают на весах божественных и людских богатство, но без него и сила убывает. Вечный баланс.
— Мне представляется, — согласилась Джеки, — для простого фема честь превыше всего, а вот сюзерену важнее всего блюсти долг перед предками, потомками и своими людьми. Только вслух об этом не говорят. Люди работают на меня, и мой долг защищать их и обеспечить нормальную жизнь. А без силы и денег этого не свершить. Все связано. Да! — крикнула она на стук в дверь. — Входи, Ники.
— Я такой важный, — объявил, появляясь, тот со смешком, — что меня видно сквозь дверь.
