не вмешивайся! Сама разберусь!
Ведьма подняла палку и погрозила сжавшимся работникам.
– Не смотрите, что мертвая! Я вот наведу на вас порчу, сглаз, да еще и прокляну? Знаете, что такое проклятие покойника?
– Нэт, нэт, госпожа, зачем, не надо порч, не надо сглас, не надо пираклятий! – суетился гоблин. – Зачем пираклятий? Ми шестний работник, ми никакой зла не делай, никто нэ обманывай, Давдор молись! Мы даже в храме Великая Богиня меняли это… как это по хьюмски? А, каналь меняли и эту… как яе… зация. Ми чесний работника, нас не надо сглас и пираклятий, нас не надо бить!
И, кланяясь, добавил:
– Яго Високапревосходительств гаспадина Великий везира запретиль работники бить!
– А я вот плевала на вашего «Великого везира» вместе со всем его Диваном! – торжественно захохотала Зубейда. – Мы, покойники, между прочим, вообще этим вашим людским правителям не подчиняемся! Тем более я при жизни была подданной Асланского султана, а не этих ваших… – она сплюнула, и плевок ее упал на плащ тролля, заставив материю задымиться, – худородных выскочек. Да я на них плевать хотела! Или думаешь, Великий везир защитит тебя от моего гнева? Кстати, – ехидно ухмыльнулась она гоблину, оскалив два ведьмовских длинных черных зуба, – а этому осьминогому поганцу вам Великий везир или Верховный муфтий разрешили поклоняться? – ткнула пальцем в найденное ремонтниками изображение. – Что там в «Карательном уложении Ханства» насчет темных культов сказано? Сама не читала, но слышала что-то насчет каторги с пожизненной ссылкой на Черепаший остров!..
– Э-э-э, я нэ знать, я нэ читаль! – жалобно пискнул гоблин.
– А ты и не умеешь! – злорадно захихикала старуха. – Но ты это скажешь в Инквизиции, если что. Незнание закона не освобождает от ответственности за преступление!
Она ухватила гоблина за его солидные уши и, играючи, приподняла на полметра над полом.
Зарычавший орк двинулся было к ней, но она, отпустив одну руку, а второй продолжая удерживать верещащего гоблина, стукнула скалящегося нелюдя по лбу.
Тот упал замертво.
Затем старуха поставила гоблина на место (тот тут же схватился за вмиг увеличившиеся раза в два уши) и обвела прочих мастеров мертвящим взглядом, в котором сияли болотные огни.
– Ну что, шельмецы, все всё поняли?
Торопливые кивки были ей ответом.
– Ну, тады учись, студент, – бросила Зубейда Гаруну. – Учись, девка, – это мне, – как дела с такой швалью вести надо. Для начала на колени, навозники!..
Уже потом, прихлебывая шербет в уличном кафе, Гарун мне рассказал про то, как нанял эту злополучную бригаду на местном рынке со странным названием «Лужа», от прочих пятидесяти рынков Ахтиара отличавшемся тем, что на нем легко можно было нанять работника для любых нужд. «Лужей» его местные жители называли потому, что в нем, как в лягушатнике, можно было выловить то, что именно тебе по карману – здесь водилась любая рыбешка, от мальков до акул.
В старые времена тут продавались рабы, а ныне представители разных профессий облюбовали сложенные из базальта и мрамора вечные помосты, на которых раньше выставляли живой товар определенного сорта.
– Падхади, нанимай, подешэвело!! – ревели с одного помоста горцы-грузчики.
– К нам, к нам, уберемся и обслужим в лучшем виде! – звонко возглашали белозубые голоногие уборщицы, заставляя почтенных матрон плеваться и оттаскивать подальше своих пузатых красноносых мужей.
– Кому дрова колоть?!
– Крыс-мышей-блох выводить!!
Толпы нанимателей сновали туда-сюда и изнемогали от предстоящего выбора и жары. Через час Гарун тоже почувствовал жуткую жажду, устав от бесконечного кастинга.
Но вот наконец нашлось и то, что ему нужно. В уголочке-закоулочке играла живая музыка, уличное питейное заведение приглашало посетителей. Именно тут и толпились строители, каменщики и разные прочие столяры-маляры.
Под навесом за колченогим столиком восседала целая бригада – молодой орк с неподъемным ящиком инструментов на широченном плече, оливковый лопоухий (как и положено гоблину) гоблин среднего возраста и мало чем уступающий орку темнокожий тролль в хламиде, заляпанной краской – видать, маляр.
Они сидели, вкушая пиво из здоровенных кружек.
– Доброго здоровьичка, мастера! – подходя, бросил Гарун, придав лицу как можно более простецкое выражение. – Как насчет немного подзаработать?
Тут наступила пауза, и орк изрек:
