– Надо же, наш человек… – умильно улыбнулся тролль. – Ишь, как выводит! Не боись, парниша, я тебя не больно зарежу. Чик – и все! И примет тебя праотец наш Владыка Преисподней!
выкрикнул юноша, и, прокусив губу, плюнул кровью.
И угодил прямо в навершие посоха!
За какую-то долю секунды до того, как ЭТО случилось, я что-то почуяла и даже поняла. Понял, видать, и бар Аббас, который, вдруг побледнев, начал было поворачиваться к Гаруну.
Но тут черный опал, украшавший посох, плеснул мне в глаза мертвенным ярким светом, словно вдруг обретшая яркость солнца зимняя Луна.
И одновременно веревки спали с запястий Гаруна и он, воздев руки к каменному, сочащемуся сыростью потолку, выкрикнул:
– Warron!!! Saafas-hatt! Fevkkuerd juoptressaf bcajtsifu!
Неведомая сила расшвыряла бандитов в разные стороны так мощно, что они буквально влипали в стены.
Что-то кричал беснующийся от гнева Карабаш, и, видимо повинуясь его словам, троица кинулась к Гаруну, вернее, двинулась, тяжело переставляя ноги и сгибаясь, будто преодолевая штормовой ветер. Но посох, вырвавшийся из руки остолбеневшего мужика в панцире, вращаясь, как самолетный пропеллер, снес их, раскидав в разные стороны, а затем огрел Карабаша по башке, и тот рухнул на каменные плиты.
Кто-то из циркачей попробовал бежать, но бледное пламя догоняло их и повергало ниц.
– Прости меня, Властелин! – заверещал Воган, склоняясь перед студентом. – Прости, я не узнал тебя! Прошу, не убивай меня, я буду тебе верным слугой!
А потом голос его сорвался, и он брякнулся на пол, тоже отключившись.
Не прошло и пары минут, как все бандиты были повержены, нейтрализованы и обезврежены.
Затем посох, облетев подземелье, тихо скользнул в руку Гаруна и погас.
– Все… целы? – спросил юноша.
Стон Андрея и всхлип Алисы были ему ответом.
– Марина, ты как? – осведомился парень, тяжело опершись на посох.
– Как будто жива, – ответила я, ощупывая себя.
– А, ну да, – слова давались магу с явным трудом. – Ты же из другого мира, должно действовать послабее… Параграф семнадцатый глава пятая учебника малефицистики для служебного пользования. Тогда, будь любезна, свяжи наших хозяев получше, я сейчас никакой.
– И это очень печально… для тебя! – послышался зловещий хохот.
Целый и невредимый бар Аббас поднимался с пола, и в ладонях у него посверкивало пламя неприятного лилового оттенка. Выглядел циркач весьма скверно, как довольно-таки несвежий мертвец…
– Лич! – обреченно выдохнул Гарун.
– Вот именно! – вновь расхохотался Карабаш. – Как говорил один мой знакомый… покойник: «Я мертвый потому, что я глупый!» Скоро вы все с полным правом сможете это сказать, и поэтому…
Грохот за спиной оборвал его излияния.
Переступив через обломки древней двери подземного хода, в подвал вошел милорд Виделорн: ни следа привычных уже тоски и усталости не было на его лице.
– Я вижу, тут хотят обидеть моих друзей? – издевательски осклабился он. – Некоторым следовало бы знать, что в этом случае они будут иметь дело со мной. Тьма побери!
– Ты за Камнем, что ли, пришел? – не очень уверенно осведомился бар Аббас. – Тогда разочарую. Здесь его нет!
– Осторожнее, это лич! – прохрипел Гарун.
– И чему тебя только учили,
– Кто ж тебя делал, красавчика такого? – справился он даже как бы с сочувствием у Карабаша.
– Хочешь знать, кому ты будешь обязан своим жалким концом? – хрипло каркнул директор цирка.
