руками перед камерами. Какой-то журналист припер к стенке Боланда и задал ему пару быстрых вопросов:
«Что вы ожидаете там увидеть? И что больше интересует вас как психиатра – реакция других пассажиров или само столкновение?»
Боланду пришлось на ходу придумывать ответ:
«Я в отпуске. Такое увидишь нечасто».
Попрощавшись в последний раз, все скрылись в туннеле, с улыбками на лицах.
Глава 8
Расследование обстоятельств, при которых исчезли пассажиры и капитан «Поляриса», продолжается. Мы не успокоимся, пока не представим полное и детальное объяснение. Надеемся, что мы будем знать все еще до окончания нашей работы.
Хох Менсеррат, официальный представитель комиссии Тренделя
«Рэйнбоу» не занимается заурядным антиквариатом. Мы торгуем, за редким исключением, предметами, которые имеют историческую ценность. «Рэйнбоу» – не единственная такая компания в Андикваре, но серьезным клиентам нужно обращаться именно к нам.
Через несколько дней после того, как Калдер расстался с жилетом, мне позвонила Диана Голд. Она обставляла спроектированный ею дом – вероятно, собиралась переехать туда вместе с третьим мужем. Дом стоял на западной окраине города, на вершине холма, откуда открывался вид на Маунт-Оскар. Диана пыталась обставить его в стиле старинного замка: кричащие портьеры и ковры, множество подушек и ковриков, деревянная мебель, чуть ли не готовая взлететь, и везде – картины того времени, на которых все выглядит таким бесплотным… Мне лично подобный стиль никогда не нравился. Я считала, что это чистейшая показуха, но, возможно, у меня старомодный вкус.
Не могла бы я посоветовать ей человека, у которого есть нужные предметы искусства? Несколько статуэток, две-три вазы, пара картин…
Диана развалилась в кресле. Видя ее, я всегда испытывала приступ зависти. Нет, меня не пугает собственное отражение в зеркале, но Диана, что называется, играла в высшей лиге. Она была из тех женщин, при виде которых сразу понимаешь, насколько глупы порой мужчины и насколько легко ими управлять. Светлые волосы, голубые глаза, классические черты. Ей удавалось выглядеть доступной и недосягаемой одновременно. Не спрашивайте как, но я знаю, что говорю.
– Конечно, – сказала я. – Составлю каталог и сегодня же пришлю.
На самом деле я могла бы отправить каталог сразу же, но тогда Диана решила бы, что от меня ничего не зависит.
– Спасибо, Чейз, – ответила она. На ней была обтягивающая белая блузка поверх темно-зеленых брюк. Подстриженные волосы – прическа «Сан-Паулу» – едва касались плеч.
– Рада помочь.
Взяв чашку, она отпила из нее и улыбнулась:
– Чейз, обязательно загляни к нам. В конце месяца мы устраиваем вечеринку для Бинго. Если сможешь прийти, нам будет очень приятно.
Я понятия не имела, кто такой Бинго, но это явно был не ее третий муж. Имя больше подходило для домашнего питомца.
– Спасибо, Диана, – сказала я. – Постараюсь быть.
– Хорошо. И оставайся на все выходные.
Когда Диана Голд устраивала вечеринку, та обычно превращалась в настоящий марафон. Я была занята и предпочла бы отказаться, но с клиентами так не поступают.
– Что ты решила сделать с сумочкой Мэдди? – спросила я.
– Пока не знаю, куда ее поместить. Я собиралась поставить ее в столовой, в буфете с фарфором, но кори может ее опрокинуть.
Для тех, кто незнаком с Окраиной: кори – зверь семейства кошачьих, популярный среди любителей домашних животных. Представьте себе кота с повадками колли.
– Это уж точно ни к чему.
– Да. Кстати, хочу рассказать странную историю.
– Я вся внимание.
– На прошлой неделе я получила премию. Двести пятьдесят наличными.
– За что?
– Вот это-то и странно. Мне сказали, что премию выдало Жадайское культурное сообщество за мою работу над башней Брукмана.
– Поздравляю.
– Спасибо. Мне позвонила женщина и сказала, что она Джина Фламбо, помощница исполнительного директора. Мы договорились о времени визита, она приехала ко мне и вручила премию и деньги.
– Приятно, что вас ценят, Диана.
– Да. Она рассказала, что сообщество восхищено моей работой – не только над башней, но и над другими проектами.
– Так в чем проблема?
