Минутное замешательство, и усмиренная крепкой рукой лошадь двинулась дальше. Это мелкое происшествие заставило русов крепче взяться за оружие и поднять щиты. Тогда как у людей, засевших в кустах слева от дороги, не выдержали нервы. Кто первым решил, что их обнаружили, и спустил тетиву, осталось неизвестным. Запели луки, из кустов на отряд посыпались стрелы. Первым рухнул на землю второй воин дозора, целых четыре стрелы пронзили его тело. Душа человека отлетела на небеса еще до того, как сбитое с седла тело мешком упало на землю.
Рагнар буквально чудом, в последний момент заметил летящую ему в лицо смерть. Нагнуть голову, вздернуть щит, почувствовать, как по шлему скользнуло жало. Левая рука на миг онемела от последовавших один за другим двух тяжелых ударов стрел. Затем выглянуть из-за щита и, поднимая копье для удара, пришпорить лошадь. Повезло, стрелки били в человека, и ни одна стрела не задела коня. Краем глаза воин уловил движение за кустом бузины в десяти шагах от края дороги. Рагнар метнул туда копье и сразу же схватился за топор.
— Бей! Руби! — гридень с ревом вломился в кусты, размахивая топором и придерживая поводья.
Короткий удар. Сверкнувшее холодной молнией лезвие опускается на плечо бородатого сакса с выбивающейся из-под кожаного наголовника целой гривой спутанных, грязных волос. Рывком вырвать топор из тела и пригнуться, пропуская над головой толстый сук. Конь, хрипя, рвется вперед, прямо через кусты. А вокруг разгорается яростная схватка. Воины плотным стальным клином врубились в придорожные кусты, откуда били стрелы.
Рагнар заметил впереди в нескольких шагах обрыв, успел натянуть поводья и спрыгнуть с седла. В прыжке он попытался достать топором некстати вывернувшегося из-под конских копыт сакса в добротном доспехе. Не получилось. Противник играючи уклонился от удара и сам контратаковал. Удар отбив, Рагнар прикрылся щитом и получил прямой короткий удар в голову. Сакс уходит от атаки и сам пытается достать руса мечом. Опасный противник движется легко, умело прикрывается щитом и сам наносит короткие, опасные, как жало гадюки, удары. Вот он отскочил в сторону и сразу же точным движением сбил с ног ударом щита о щит навалившегося на него с боку дружинника.
Не раздумывая, гридень бросился на помощь соратнику, топор скользнул по покрытому броней плечу сакса. Противник уходит от удара. Это увертка. Ухмыляющийся, радостно оскалившийся враг рубит наотмашь, молодой варяг еле успевает принять меч на щит. Еще удар, еще, сакс атакует. Рагнар отступает, меч сакса сверкает как молния, а рука со щитом уже немеет от ударов. Эх, продержаться бы еще чуток. Соратники уже рядом, рубят кнехтов. Врагов больше, но они плохо вооружены и дерутся слабо. Видно, что привыкли больше из засады бить.
Рагнар уклонился от очередного удара, видно, что сакс выдохся, лицо раскраснелось, дышит тяжело. Кажется, он открылся, опустил тяжелый щит. Теперь бить! Со всей силы прямой в грудь. Противник успевает отскочить и сам атакует. Рагнар даже не успел испугаться, только в его расширившихся зрачках отразился летящий в грудь клинок.
В этот миг Боги еще раз улыбнулись молодому русу. Нога соскользнула с корня, и воин, нелепо взмахнув щитом, упал наземь. Лезвие меча только скользнуло по нашитой на плече железной пластине. Падая, Рагнар успел немыслимым изворотом дотянуться топором до ноги сакса. Лезвие вошло в бедро с сочным чавкающим звуком. Зашипев от нестерпимой боли, враг рухнул как подкошенный. Дальше дело решил широкий охотничий нож, быстро нашедший горло татя.
Подхватывая топор, щит он уронил, Рагнар с перекатом поднялся на ноги, готовый к схватке со следующим противником. Но бой уже кончился, врагов не осталось, никто из саксов не выжил. Правда, и русам победа досталась дорогой ценой. Трое погибли еще на дороге, не успев уклониться от стрел. Еще двое воинов получили раны в схватке.
— Молодец, в одиночку рыцаря зарезал, — одобрительно молвил боярин, кладя руку на плечо молодого воина.
— Уморил он меня, дядька Гремич, — бесцветным уставшим голосом отозвался тот, вытирая рукавом пот со лба, — чуть сам в Ирий не отправился.
— Зато первым засаду увидел, товарищей спас и опасного врага зарезал. Меч у него хороший, — боярин вырвал из руки покойника клинок и, повертев в руках, разглядывая со всех сторон, протянул Рагнару.
— Спасибо, — только выдохнул тот, зардевшись, по самым скромным прикидкам, меч доброй работы стоил больше серебряной гривны.
— Ты добыл, — улыбнулся Гремич, — что в бою взято, то свято. Только пока добычей не красуйся, на поясе не носи. Сначала владеть научись.
— Мне батька уже показывал, как рубиться, — со всей юношеской горячностью ответил Рагнар.
— Показывал — это одно, а самому чувствовать сталь в руке — другое. Вечером на привале покажешь, чему тебя отец учил.
— Старшой, погляди, кого тати в полоне держали, — вмешался в разговор подбежавший к ним чуть запыхавшийся дружинник.
— Пошли, — Гремич резко повернулся и поспешил вслед за проводником. Пологий склон, на котором и шел бой, заканчивался обрывом. Дальше начинался глубокий овраг. Спустившись в рытвину и пройдя между обрывистых стен, люди очутились в широком светлом логу. Именно здесь тати и держали своих коней. Чуть дальше, вниз по руслу, лежало тело сакса, пришпиленное к стенке оврага стрелой. Видимо, коневод, попытавшийся бежать от неминуемой расплаты.
— Кто-нибудь ушел? — поинтересовался Гремич, кивнув в сторону трупа.
Воин в ответ только покачал головой и поднял вверх палец. Что означало — враг был один.
