милиции меня каждый раз до остановки или станции метро. Тем более со своими доходами я мог позволить такую несвойственную обычным советским людям роскошь. А ещё говорят, наши люди в булочную на такси не ездят. Ещё как ездят!
Ленку первое время такое повышенное внимание со стороны девушек бесило, а потом она стала относиться к этому как к неизбежному злу. Впрочем, я догадывался, что она даже гордилась тем, что за её парнем бегают толпы поклонниц, а он выбрал именно её.
А в декабре случилось то, чего я подспудно ожидал последние полтора года, после того, как подбросил письмо на дачу Шелепина, в котором среди прочего была указана дата гибели 35-го президента Соединенных Штатов Джона Кеннеди – 22 ноября 1963 года. Возможно, именно это и стало той вишенкой на торте, благодаря которой изложенная в моём письме информация была окончательно принята на веру и подтолкнула членов правительства к решительным действиям.
Как бы там ни было, по телевизору в прямом эфире показали заседание внеочередного пленума ЦК партии, на котором Хрущёв попросил перевода на менее ответственную должность по состоянию здоровья. То есть как и в другой реальности, Никита Сергеевич всё же покинул свой пост досрочно, только на этот раз даже раньше почти на год, и не находясь в отпуске, а цивильно, без возможных народных волнений. На место Первого секретаря ЦК КПСС он рекомендовал… председателя Комитета партийно-государственного контроля при ЦК КПСС и Совете министров СССР Александра Николаевича Шелепина.
Внутри меня всё ликовало, и в то же время было как-то тревожно. Может, я перемудрил, не нужно было лезть в эти сферы? Кто его знает, как себя зарекомендует на этом посту Шелепин. А то, чего доброго, так затянет гайки, что все взвоют, и я в том числе. Адель попрут из Гнесинки, меня из Союза композиторов, хорошо, если такого неблагонадежного в футбольной команде оставят. Об «Апогее» вообще думать страшно, будут молиться, чтобы их на Колыму не отправили. А может, и наоборот, устроит в Союзе такую оттепель, что Хрущёв ему и в подмётки не сгодится. Лишь бы не стал чудить, как Горбачёв, ну да я в письме и предупреждал от подобного рода действий. Уж лучше пусть придерживается золотой середины. Где надо – подкрутит, где надо – ослабит, всё-таки не дитё малое, политик со стажем, сообразит как-нибудь.
К тому времени закончился чемпионат страны, 29 ноября мы сыграли последний матч с кутаисским «Торпедо» уже в статусе нового-старого чемпиона. Команду по традиции чествовали в МГС «Динамо», и на этот раз мне-таки вречили «Волгу», хотя я и сыграл всего полсезона. Правда, сыграл так, что по коэффициенту полезности оставил далеко позади всех других товарищей по команде. Так что машину я получил заслуженно, вот только ездить на ней не мог, поскольку лишь по достижении 18 лет мог садиться за руль. Права, что ли, в ДОСААФ получить между делом… Короче, порадовал новоиспечённых родителей, презентовав им в качестве подарка к рождению малыша новенький автомобиль. Пусть катаются, мне не жалко… Хотя на самом деле ещё как жалко. Тем более машина раритетная. Это сейчас она новинка, а в моём будущем, в XXI веке, считалась классикой жанра, и порой после тюнинга стоила на уровне люксовой иномарки.
Тут между делом Миха напросился с папашей в загранку, на этот раз в капиталистическую Италию. Привёз оттуда кучу всяких приятных мелочей, которые и приволок на репетиционную базу «Апогея», не забыв пригласить и автора песен группы. Для меня был припасён отдельный один подарок.
– Держи, это футболка самого Жозе Алтафини с его автографом, – ухмыльнулся Миха, протягивая мне майку в красно-чёрную полоску. – Посчастливилось нам с батей не только на матче «Милана» и «Ромы» побывать, но и в подтрибунном помещении. Алтафини так обрадовался, когда узнал, что мы из СССР, оказывается, он нашей стране всегда симпатизировал.
Ого, футболка того самого Алтафини! Чемпиона мира 1958 года в составе сборной Бразилии, легенды «Милана» 1960-х.
– Ну, спасибо, Миха, царский подарок.
Был бы я помоложе, сказал бы: «Теперь мне все пацаны во дворе обзавидуются». А так повешу футболку на стену, пусть завидуют гости, которые разбираются в футболе. Тот же Ильич наверняка глаза выпучит.
– Погоди, а это что у тебя? – спросил басист Жора, выцепив из кучки подарков ленту ярких пакетиков.
– О-о, это, Жорик, такая вещь, которую на хрен натягивать надо, чтобы сифак не подхватить, – прокомментировал под всеобщий хохот Миха.
– Или чтобы не залететь по дурости, – добавил я. – Может, продашь пару упаковок?
До этого мы с Ленкой пользовались презервативами Баковского завода резиновых изделий, и каждый раз было такое чувство, будто на член натягиваешь перчатку. Об импортных средствах контрацепции можно было только мечтать. А тут словно по заказу.
– Да я тебе так подарю, бери сколько надо.
– Одну упаковку у тебя стырю, если не против.
– Похоже, у тебя с подружкой всё на мази, – хихикнул ударник Лёха, за что тут же получил от Михи лёгкий подзатыльник.
– Ты-то у нас сам, небось, ещё девственник? – ухмыльнулся тот.
Лёха зарделся под очередной взрыв хохота и от дальнейших подколок предпочёл воздержаться.
А итальянское изделие из новомодного латекса мы с Ленкой опробовали уже через пару дней. И надо сказать, зарекомендовало оно себя с самой лучшей стороны. Вот почему у нас в Союзе не могут выпускать тонкие и крепкие презервативы, которые не портят радости секса? Да, у нас пока много чего не могут делать как следует, начиная от презервативов и заканчивая машинами. Хотелось верить, что при Шелепине советская промышленность всё же сделает если не качественный скачок вперёд, то хотя бы подтянется к уровню ведущих стран-производителей. И не только по качеству резино-технических
