случае стоит сказать тебе, что я горд быть твоим, пусть и случайным, мужем. Что бы тебе ни говорили, что бы ты сама ни думала о себе, тебе стоит знать, я считаю тебя очень умной и красивой девочкой. Ты действительно молодец, ты не простой человечек, ты сильная и волевая, а еще я верю в тебя. Я верю тебе, и потому совершенно спокойно оставляю все это, всю свою землю в твоих руках.
— Спасибо, Ульрих. — Она обняла меня, приложившись мягкостью нежных губ к моей щеке. — Для меня важно было услышать твои слова.
Ну а через день все наполнилось хлопотами сборов и суеты. Барон Ульрих фон Рингмар покидал свои земли, собирая длинную вереницу телег со всевозможным своим скарбом, коего, надо сказать, было предостаточно. Еду-то ведь в столицу, да и сам по себе путь неблизкий. По самым оптимистическим прогнозам, месяц чистого пути, если успеем до осенних проливных дождей, ну а если нет, то еще путь растянется недели на три, если не больше.
Суета, правда, пока не касающаяся меня. Сижу себе тихо в саду вспоминаю, думаю, что-то даже по привычке чиркаю и записываю на будущее. Грустно, в эти последние дни мне стало как-то грустно и одиноко, я опять вынужден был покидать то место, где, казалось бы, пусть и не надолго, обрел какие-то призрачные крупицы счастья, возможно даже надуманное тепло домашнего очага, где бы меня кто-то ждал и любил. Многого хочу? Наверно.
— Смотрю, барон, вы тоже наконец-то разжились новыми ногами? — Красивый бес, что ни говори, а есть в Десмосе грация и возвышенность, что обычно люди приписывают аристократии. Он, как и я, вновь возвращался к жизни после полученных травм. Заботливый уход бабуль за этим вампиром принес долгожданные плоды, папа вампирского гнезда вновь обрел свои конечности, свою учтивость, манеры и способность подкрадываться ко мне в самый неожиданный момент, благодаря моей утрате незаменимого помощника Мака.
— На вечернюю прогулку вышли, граф? — Я ответил ему улыбкой. — Прошу, присаживайтесь, всегда рад вашему обществу.
— Благодарю, мой юный друг. — Он элегантно присел рядышком, закинув ногу на ногу. — Вы позволите, барон, затронуть некоторые аспекты последних дней и последней истории, случившейся в этих землях?
Вот чертяка языкатый, умеет же, шельма, словами играть красиво! Может, и вправду граф какой-нибудь в далеком прошлом?
— Давайте попробуем, — киваю я ему. — Потрогать эти самые ваши аспекты.
— Прежде всего, я хотел бы сказать вам, что вы правы. — Он перекинул ногу, задумчиво изучая состояние своих ногтей на правой руке. — Не должно быть преступления без наказания, и не должно быть прощения без раскаяния. Я немало пожил на этом свете, юноша, я не являюсь носителем истины или же кристально-чистой совести. Я убийца. Но!
Он многозначительно вскинул указательный палец, сознательно затягивая театрально наигранную паузу.
— Но при всем при этом, я понимаю и отдаю себе отчет в том, что нельзя, а что можно! — Он опустил руку, переведя свой взгляд куда-то вглубь сада. — Не всем и не каждому дано понимание этого. Вы были правы во всей этой ситуации, барон, когда не пошли на попятную и не побоялись огласки чужого мнения. Причем, насколько мне дано понимание вашей сущности, наперекор своей душе, своей совести и принципам.
— Это было нелегко тогда и, даже больше, мне нелегко и сейчас, — ответил я, откладывая в сторонку свои записи и так же задумчиво обозревая предосеннюю пышность сада. — Впрочем, граф, я стараюсь не бередить эту рану, пусть заживает, хватит, я и так довольно настрадался в последнее время. И да, вы правы, прощение без раскаяния будет пустым и никчемным, оно ничему не научит и ни о чем не скажет тем, кто будет жить потом после нас.
— Тем, кто будет жить потом, после нас, — повторил задумчиво он, пробуя мои слова на вкус. — Да, сударь, вы правы.
— Надеюсь мой друг, надеюсь. — Я невесело усмехнулся. — Иначе даже не знаю, как жить дальше.
Мы замолчали, более не нарушая покоя тихой поступи меркнущего дня. Завтра я уезжаю, уезжаю, возможно навсегда, из этого места, которое стало мне домом. Хотелось бы остаться? Не знаю, возможно, при других обстоятельствах, при другом раскладе и с меньшими потерями на этом отрезке жизненного пути. Но теперь… Теперь я уезжаю, и меня ничего более не ждет за спиной, я вновь иду куда-то, чтобы начать свою жизнь сначала. Так уже было, и дай мне небо сил повторить все вновь.
Повторить… все и вновь…
