только выглядел гораздо злее. Поначалу я думал, что это как-то слишком. Слишком выходит за рамки. Как же надо быть одержимым сестрой, чтобы испытывать такую ненависть к убийцам? Все-таки столько лет уже прошло. На фоне его ярости мне даже стыдно стало — складывалось впечатление, что я и не любил никогда маму. А потом я все же не выдержал и подошел к нему узнать, в чем дело. Неужто со мной и правда что-то не так? Когда же он все пояснил… Черт, дядю реально жалко становится. Даже не знаю, как вел бы себя я на его месте. Проблема, как выяснилось, крылась в ритуале, точнее, в том эффекте, что он нес. Это ведь не волшебство из сказки — трам-пам-пам, и вот тебе результат. Нет. Ритуал перенес его сознание назад во времени, захватив с собой немного нужных способностей. Например, видеть и чувствовать магию и духов. Плюс еще что-то там. В итоге, он день за днем наблюдал за мамой. Как она живет, ухаживает за мной, радуется… умирает. Причем понять все с первого раза не вышло, и он раз за разом прыгал по времени, чтобы вновь увидеть ее смерть. Перенестись в прошлое, в другое место, проследить за другими людьми… и вновь к маме, вновь — к ее смерти. Да я бы вообще свихнулся на его месте!
Дядя Ичиро не только гений, он еще и человек с титановыми нервами и железобетонной психикой. А его злоба к Умехара, право слово, — такая мелочь. После его рассказа я и сам стал их ненавидеть чуточку больше.
Трогать видных членов рода мы не рискнули — вдруг только один из них виноват в смерти мамы. Остальных Умехара, правда, это не спасет, но нужная нам информация пропадет. Вообще-то мне это все было не по душе, в смысле, всех без разбора резать, но среди магов именно так было принято. Точнее, за убийство родственника мстили именно так. Нет, опять неверно… В мире магов было нормой за смерть близкого вырезать целый род. Как в Средневековье. Если враги слишком сильны, то начинается либо вялотекущая война, либо подковерные интриги, которые вполне могли завершиться миром. Но если ты слаб и не сможешь дать достойный отпор, вырежут всех. Все это, в общем-то, и среди простых людей существует, но среди магов убийство толпы непричастных не считается чем-то… порицаемым. Тем, что делают лишь маньяки и чудовища. В защиту магов могу сказать, что они все прекрасно понимают и для бойни нужна действительно веская причина. То есть если бы я в свое время вздумал пойти убивать Умехара только за то, что он отбил у меня девчонку, другие маги просто покрутили бы у виска пальцем. При равных силах между родами меня, скорее всего, просто выдали бы свои. Поверьте, психи напрягают не только обычных людей. В общем, маги — это сила и безнаказанность вперемешку с логикой и меркантильностью, замешенные на изрядной доли пофигизма. Сложно объяснить в двух словах. Зато в этом мире есть определенный баланс — слабые сидят и не рыпаются, а сильные по большей части не обращают внимание на слабых. Это если утрировать. Не стоит забывать, что все мы люди и во многом очень похожи.
В общем, трогать сильных членов рода было нельзя, а убивать кого-то, скорее всего непричастного к убийству мамы, мне было… не по душе. Может, потому я и включил мозги первым.
— Дядя Ичиро, — зашел я к нему в кабинет, — у меня к тебе серьезный разговор.
— Хм, — удивился он, — присаживайся, — указал на свободный стул.
— Если кратко, — не стал я ходить вокруг да около, — то твой план — фигня.
— Кхм, — кашлянул он. — Даже так? И в чем именно?
— Ну, во-первых, мне не нравится, что ты хочешь вырезать вообще всех.
— Так, — потер он переносицу. — Не нравится или ты против?
— Не нравится, — решил я не давить на него сразу. — Я уверен, что в убийстве мамы замешаны максимум несколько членов рода, и убийство абсолютно всех… — покачал я головой. — И женщин, и детей… Не по-людски это.
— Такова суровая реальность, Кеншин, — ответил он сухо. — За поступки одного страдают все. Или ты хочешь, чтобы те дети подросли и мстили уже нам? Они слабы и бить будут исподволь, по слабому звену. Они твоих детей не пощадят.
Да уж, с таким доводом спорить сложно. Я вот тоже почему-то был уверен, что не пощадят.
— Во-вторых, — выдавил я из себя, поджав губы. — Сам план. Не проще ли банально похитить главу рода и сначала выяснить все, что требуется, уж на его-то похороны все соберутся.
— Оу, — взлетели его брови. — И правда. Что-то я… — запнулся он.
— Погряз в ненависти, — успел я вставить. — Зациклился на убийстве.
— У меня очень веская для этого причина, — нахмурился он. — Как и у тебя.
— Я тоже не прочь выпотрошить виновных, — ответил я на укол в свою сторону. — Но не хочу становиться безумным мясником.
— По-твоему, я безумный мясник? — усмехнулся он… даже не знаю, как сказать. Зло и обиженно одновременно.
— Нет, — вздохнул я.
— Просто не хочется подвергать опасности твоих детей, Кеншин. В будущем… — Он помолчал. — Выжившие Умехара, в частности дети, которые ничего не понимают, будут злы на нас так же, как и мы сейчас. Ты хочешь отомстить?
— Да, — пришлось мне признаться. — Но…
— Вот и они будут хотеть, — прервал он меня. — Точно так же, как ты и я. Какая бы причина у нас ни была, для них мы все равно будем кровавыми монстрами.
— Это если оставить в живых только их, — не сдавался я. — Если уничтожить только причастных к смерти мамы, а их вряд ли много, да объявить
