Торн вздохнул.
– Логично.
– Но у меня есть еще одно платье, не такое тонкое и заношенное, как это.
– Тебе бы не помешало надеть штаны.
Она посмотрела на сноп голые ноги – ей еще никогда не приходилось носить штанов.
– Но эти платья – все, что привозила мне Сибил. И… и обуви у меня нет тоже.
– Нет обуви? – Торн потер лоб. – Ладно. Допустим. В армии я проходил школу выживания, что-нибудь придумаем.
– У меня есть несколько бутылок, которые можно наполнить водой. И куча сухих пайков.
– Для начала пойдет. Главное для нас – это вода. Обезвоживание гораздо опаснее голода. А полотенца у тебя есть?
– Парочка.
– Отлично. Тащи их сюда, а еще что-нибудь, что можно использовать вместо каната. – Он поднял левую ногу. – Раз уж ты все равно занимаешься поисками, не знаешь, куда делся мой второй ботинок?
– Может, лучше я сама это сделаю?
Нахмурившись, Торн глядел куда-то мимо ее коленки.
– Может быть, я и страдаю временной слепотой, но я не бесполезен. Я все еще умею завязывать хорошие узлы.
Задумчиво почесав за ухом, Кресс воздержалась от комментариев. Сидя на краю кровати, она плела из собственных отрезанных волос подобие каната, а Торн стоял на коленях перед ней и с озабоченным видом заматывал полотенцем ее ступню. Затем обвил «канатом» ее лодыжку, сделал сложную петлю и обмотал им подъем ее ноги, повторил всю процедуру несколько раз и, наконец, завязал замысловатый узел.
– Обмотки должны быть аккуратными и тугими. Если ткань будет болтаться свободно, ты сотрешь ноги до волдырей. Какие ощущения?
Кресс подвигала пальцами.
– Отлично.
Дождавшись, пока Торн закончит со второй ногой, она тайком поправила складки, чтобы ступням было удобнее. Затем она встала и почувствовала себя очень странно – будто шагала по туго набитым подушкам. Тем не менее Торн был уверен, что она скажет ему спасибо за эти заменители ботинок, как только выйдет в пустыню.
В четыре руки они смастерили котомку из простыни и набили ее едой, бутылками с водой, простынями и лекарствами из небольшой аптечки, которой Кресс редко пользовалась. Воспользовавшись ножом Торна, они разломали спинку кровати и сделали для него походную трость. До тошноты напившись воды и еще раз проверив, не забыли ли они чего-нибудь полезного, Торн и Кресс подошли к двери дока и нажали рычаг ручной разблокировки дверей. С громким скрежетом сработали внутренние механизмы, зашипели гидроусилители, и между металлическими створками показался зазор. Торн просунул в него руку и отодвинул до упора одну створку.
Внутрь ворвался сухой ветер. Кресс почувствовала запах, для которого не могла подобрать слов. Ничего общего ни с запахом спутника, ни с вонью механизмов, ни с ароматом духов Сибил.
«Земля, – подумала она, стараясь как следует запомнить этот запах. – Или пустыня».
Торн перекинул через плечо импровизированную котомку и, отбросив с дороги мусор, протянул руку Кресс.
– Веди меня.
Пальцы Торна обхватили ее ладонь, и Кресс захотелось остановить мгновение, насладиться теплом его руки и этим прекрасным запахом свободы. Но Торн подталкивал ее вперед, и на подобные вещи времени не оставалось.
В конце коридора, ведущего в док, находились две ступеньки и поручень – обычно дальше уже начиналась территория пристыковавшегося корабля. Но теперь там не было ничего, кроме сиреневатого песка: на землю опускались сумерки. Песок надуло уже до второй ступеньки, и Кресс представила себе, как через некоторое время пустыня полностью поглотит спутник, утопив его в песках.
А потом она выглянула наружу, посмотрела вперед, за дюны, в сторону холмистого горизонта. Небо стало переливчато-фиолетового цвета, а там, где ночь уже ступала в свои права, – иссиня-черного, с крапинками звезд. Тех самых звезд, на которые Кресс смотрела всю свою жизнь, а теперь они раскинулись над ней сверкающим покрывалом. Теперь все небо и вся Вселенная принадлежали только ей, и она могла раствориться в них.
У нее закружилась голова. Не удержавшись на ногах, Кресс рухнула навзничь и врезалась в Торна.
– Что такое? В чем дело?
Она постаралась подавить начинавшуюся панику, ощущение того, что она мала и ничтожна, как песчинки у нее под ногами, сводило с ума. Вокруг расстилался огромный мир – целая планета. А она, Кресс, болталась где-то посередине между землей и небом, безо всякой опоры. Не оставалось ни стен, ни границ – ничего, за что можно было бы спрятаться. Она задрожала всем телом.
– Кресс. Что случилось? Что ты увидела?
Торн взял ее за плечи, и только тогда Кресс поняла, что дрожит.
