забормотал:
«14 ГОРОДОВ ПОД УДАРОМ… ВЕЛИЧАЙШЕЕ ПОБОИЩЕ ТРЕТЬЕЙ ЭРЫ… УНЕСЛА ЖИЗНИ БОЛЕЕ 16 ТЫСЯЧ ЗЕМЛЯН…»
– Кресс. Кресс, очнись!
Она подскочила, все еще трясясь в ознобе. Торн наклонился над ней, его глаза блестели от лунного света.
– У тебя лихорадка.
– Мне холодно.
Он потер ей руки.
– Знаю, ты будешь не в восторге от этого, но нам пора вставать. Надо идти дальше.
Это были самые жестокие слова, какие он только мог сказать. У Кресс не осталось сил. Казалось, будто все ее тело состоит из песка и может разлететься от легчайшего прикосновения.
– Кресс, ты еще здесь, со мной?
Торн обхватил ее лицо ладонями. Его прикосновение было прохладным и успокаивающим.
– Не могу. – Ее язык прилипал к небу, когда она говорила.
– Нет, можешь. Лучше идти ночью, когда прохладно, чем пытаться двигаться днем. Ты же это понимаешь, да?
– У меня очень болят ноги… и кружится голова… Торн скорчил гримасу. Ей захотелось запустить пальцы в его волосы. На всех фотографиях, что она видела, даже на снимках из тюрьмы, он был лощеным и аккуратным. А сейчас он выглядел как бродяга – отросшая щетина, грязь и песок в волосах. Но от этого он не стал менее симпатичным.
– Знаю, ты не хочешь идти дальше, – сказал он. – Тебе нужно хорошо отдохнуть. Но если мы просто останемся здесь, ты можешь уже больше не подняться.
Она и не подозревала, что такие простые слова могут прозвучать так ужасно. Песок вокруг словно завибрировал, и Кресс прижала ладонь к груди Торна в надежде почувствовать успокаивающее сердцебиение. Ощутив под ладонью мерный ритм, она счастливо вздохнула. Ее тело будто начало растворяться, маленькие песчинки перекатывались через нее…
– Капитан, – пробормотала она. – Кажется, я тебя люблю.
Торн приподнял бровь. Она успела отсчитать шесть ударов сердца, прежде чем он внезапно рассмеялся.
– Неужели тебе понадобилось целых два дня, чтобы это осознать? Выходит, я теряю форму.
Кресс вцепилась в него.
– Ты знал?
– Что ты одинока, а я неотразим? Да. Я знал. Давай же, Кресс, тебе надо вставать.
Она уронила голову на песок, сон почти взял над ней верх. Если он просто ляжет рядом и обнимет ее, ей больше никогда не придется вставать на ноги.
– Кресс, эй, не спи. Ты нужна мне. Помни о стервятниках, Кресс. Стервятники.
– Я тебе не нужна. Если бы не я, ты бы вообще не попал в эту пустыню.
– Это неправда. Точнее, не совсем правда. Мы уже говорили об этом.
Она содрогнулась.
– Ты меня ненавидишь?
– Конечно же, нет. И прекрати уже расходовать силы на глупые разговоры. – Просунув руку ей под плечо, Торн заставил ее сесть.
Кресс схватила его за запястье.
– Как ты думаешь, ты смог бы когда-нибудь меня полюбить?
– Кресс, это все очень мило, но я – всего лишь первый живой парень, которого ты встретила за всю свою сознательную жизнь. Давай же, поднимайся.
Она отвернулась, не находя себе места от ужаса. Он ей не верил! Он не понимал, как глубоки ее чувства.
– О, звезды! – Он взвыл от бессилия. – Ты ведь не заплачешь снова?
– Н-нет.
Она закусила губу. Это была правда: ей хотелось плакать, но глаза совершенно пересохли.
Торн провел рукой по волосам, подняв облачко пыли.
– Да, – твердо сказал он. – Мы совершенно определенно родственные души. А теперь, прошу тебя, вставай.
– Ты наверняка говорил это уже многим девушкам!
– Да, но я бы не стал этого делать, если бы знал, что ты будешь меня этим попрекать.
Ее охватило чувство безысходности. Кресс свернулась в клубок и прижалась к Торну еще крепче. У нее ужасно кружилась голова.
