– Наверное.
– Может быть, ваш друг был храбр настолько, что согласился стать гвардейцем. А мой сын – настолько, чтобы этого не сделать.
Задумчиво потирая запястье, Зола оперлась боком о прилавок.
– Так что-то действительно случилось? После этого?
– Конечно. – На ее лице смешались гордость, злоба и горе. – Спустя три дня после смерти сына к нам пришли двое. Они вытолкали мужа на улицу и заставили его молить королеву о прощении за то, что воспитал такого вероломного ребенка. А потом они все равно убили его, в наказание. И как урок для остальных новобранцев, замышлявших не покориться королеве. – Ее глаза наполнились слезами, но она сдержалась и выдала полную боли улыбку. – Мне потребовалось почти четыре года, чтобы найти корабль, на борт которого меня согласились принять как беженку. Четыре года я делала вид, что не питаю к ней ненависти. Притворялась, что я – такая же верная подданная, как и все остальные.
Зола тяжело сглотнула.
– Я так вам сочувствую!
Женщина приблизилась к ней и нежно коснулась ладонью ее щеки.
– Спасибо вам за то, что вы смогли противостоять ей так, как никогда не могла я. – В ее голосе зазвенела сталь. – Надеюсь, вы ее убьете.
– Вы поставляете фентанил-десять? – спросил Ясин, вернувшийся из-за стеллажей. Он положил на прилавок три небольшие коробочки.
Сердито поджав губы, женщина забрала портскрин у него из рук.
– Я лучше сама все сделаю. – Она обошла прилавок и скрылась в передней части магазина.
– Вот и я так подумал, – пробормотал он.
Зола подперла голову металлической рукой и удивленно уставилась на него.
– Никогда не думала, что от поста королевского гвардейца нельзя отказаться.
– Некоторым можно. Но многие люди мечтают, чтобы их избрали. На Луне это – большая честь.
– И ты тоже мечтал?
Он искоса посмотрел на нее.
– Нет. Я всегда хотел стать доктором.
Хотя его голос был полон сарказма, детектор Золы не выявил лжи. Она скрестила руки на груди.
– Так кого ты в таком случае пытался уберечь?
– Что ты имеешь в виду?
Раздался скрежет металла об пол: хозяйка двигала пыльные ящики в глубине магазина.
– Когда тебя призвали на гвардейскую службу к Леване. Кого из твоих близких собирались убить, если ты откажешься?
Его глаза будто покрылись льдом. Ясин подошел к прилавку и развернул вентилятор к себе.
– Это не важно. Они все равно наверняка погибнут.
Зола отвела взгляд. Те, кого он любит, пострадают из-за того, что он перешел на ее сторону.
– А может быть, и нет, – возразила она. – Левана еще не знает о том, что ты ее предал. Она может решить, что я промыла тебе мозги. Что заставляю тебя помогать себе.
– Думаешь, это что-то изменит?
– Может быть. – Она наблюдала, как хозяйка роется в одном из ящиков. Рядом прожужжала муха, и Зола резко от нее отмахнулась. – И как же человек попадает в ряды избранных и обреченных на королевскую службу?
– Требуются определенные качества.
– И верность в их число не входит?
– А зачем? Королева ведь может внушить преданность кому угодно. Так же, как случилось с твоим другом-оперативником. Он продемонстрировал быстрые рефлексы, хорошие инстинкты и какую-то долю здравого смысла. Если поставить рядом придворного мага, способного превратить его в дикое животное, уже не имеет никакого значения, о чем он сам думает и чего хочет. Он делает то, что ему приказали.
– Я своими глазами видела, как Волк борется с этим, – возразила Зола. В отсутствие Скарлет ей казалось, что теперь она должна всеми силами защищать и оправдывать Волка. Когда она его впервые увидела, он, перепачканный кровью, угрожающе навис над Скарлет. Хотя она всегда повторяла, что он ни за что не причинил бы ей вреда. Что он был не такой, как все остальные, а гораздо сильнее.
А потом Волк подставил грудь под пулю, предназначенную для ведьмы, и та не похитила Скарлет.
– Понятно, что это не так-то просто, – признала Зола. – Но они вполне способны сопротивляться ментальному контролю.
– Я вижу, что это ему очень помогло, – саркастически заметил Ясин.
Стиснув зубы, Зола прижала металлическую ладонь к затылку, пытаясь успокоиться и охладиться.
– Он предпочел драться и проиграть, а не стать одной из ее игрушек. Как и все мы.
