– Эй, между прочим, эти часы нас только что спасли.
– Это я нас только что спасла, и, кстати, если ты уже забыл, мне совсем не нравится проделывать с людьми такие трюки.
– Даже чтобы спасти свою шкуру?
– Да!
В углу поля зрения мигнул огонек, предупреждая о входящем сообщении.
Через секунду перед глазами Золы побежали слова:
Она споткнулась посреди улицы.
– Что? – спросил Торн.
– Ико. Корабль нашли полицейские.
Торн побледнел.
– Значит, по шмоткам пройтись времени нет.
– И искать тело андроида тоже. Быстрей.
Зола бросилась бежать. Торн не отставал, но только они завернули за угол, как оба резко замерли на месте.
Между ними и шаттлом стояли двое полицейских – один из них сверял модель корабля с чем-то у себя на портскрине. На ремне у другого пикнуло. Он потянулся к поясу, и Зола с Торном, отпрянув, спрятались за зданием.
Пульс Золы бешено колотился. Она подняла взгляд на Торна, но тот изучал ближайшую витрину. Кривая надпись на стекле гласила: «Таверна Рьё».
– Сюда, – сказал он и потащил ее мимо кованых столиков прямо к двери.
В таверне воняло выпивкой и горелым жиром, вокруг стоял гул нетскринов, настроенных на спортивный канал, раздавались взрывы хохота.
Затаив дыхание, Зола сделала два шага вперед, а потом повернулась к выходу. Торн остановил ее.
– Ты куда?
– Слишком много людей. С полицейскими шансов больше. – Она оттолкнула его, но тут же замерла, заметив, что на булыжную мостовую за витриной опустился зеленый хувер с эмблемой войск Восточного Содружества. – Торн!
Его рука напряглась, и тут в таверне воцарилась тишина. Зола медленно обернулась. Десятки незнакомцев, раскрыв рты, смотрели на нее. На киборга.
– Звезды, – прошептала она. – Мне надо найти новые перчатки.
– Нет, тебе надо успокоиться и включить эти свои волшебные мозговые волны.
Зола шагнула ближе к Торну и подавила нарастающую панику.
– Мы свои, – пробормотала она. По спине тек пот. – В нас нет ничего подозрительного. Вы нас не узнаете. Мы вас не пугаем, не интересуем, не… – Ее голос затих сам собой, когда люди вокруг снова стали отворачиваться к своим тарелкам и напиткам и висящим за стойкой бара нетскринам. Зола продолжала повторять про себя: «Мы свои, ничего подозрительного», пока ее слова не создали вокруг них защитную ауру.
В них не было ничего подозрительного. Они были свои.
Она заставила и себя поверить в это.
Оглядев толпу, Зола заметила, что лишь одна пара глаз по-прежнему устремлена на нее. Глаза были неестественно голубые и весело блестели. Принадлежали они мускулистому мужчине за столиком в дальнем углу. На губах его играла улыбка. Встретившись взглядом с Золой, он откинулся на стуле и поднял взгляд к экранам.
– Пошли, – сказал Торн и повел ее к свободному столику.
От скрипа открывшейся за спиной двери Зола вздрогнула. Они сели за столик.
– Зря мы это сделали, – прошептала она, спрятав элемент питания рядом с собой на скамье. Торн не ответил, и оба склонили головы над столом, ожидая, пока красные униформы пройдут мимо. Раздался писк сканера, от которого у Золы в висках зашумела кровь, и последний из офицеров остановился.
Спрятав металлическую руку под стол, Зола выдвинула из пальца встроенный шприц со снотворным – с тех пор, как доктор Эрланд подарил ей эту руку, она ни разу им не пользовалась. Офицер все не отходил от их столика, и Зола заставила себя повернуться, мысленно повторяя: «Невиновные, нормальные, неотличимые от толпы».
В руках у офицера был портскрин с встроенным сканером чипов. Зола сглотнула и подняла взгляд. Он был молодой, лет двадцати с небольшим. На его лице отражалось недоумение.
– Что-то не так, месье? – спросила она, с отвращением слыша в собственном голосе такие же приторные нотки, как у королевы Леваны.
Он заморгал. Остальные двое – мужчина и женщина – тоже обратили на них внимание и застыли.
