Скарлет в ужасе вжалась спиной в колонну. Вой эхом отразился от стен и пронзил все ее тело, заполняя череп, затекая в каждый уголок.
Перестав выть, Волк нагнул голову и сомкнул челюсти на шее Рэна.
Скарлет закрыла лицо руками, но не могла заставить себя отвернуться. Брызнувшая кровь окатила подбородок и шею Волка и залила мраморный пол.
Рэн дрожал и дергался, но вскоре перестал сопротивляться. Через несколько секунд Волк отпустил его, и безжизненное тело обмякло.
Скарлет схватилась за перила, забралась на площадку пролета и наполовину побежала, наполовину похромала вверх по ступеням.
В фойе по-прежнему было пусто. Пересекая его, она угодила ногами в лужу на полу, но двери были уже совсем рядом. Скоро они выведут ее на улицу. На свободу.
И тут она услышала позади шаги Волка.
Толкнув двери, девушка выбралась из здания, и ее охватил прохладный вечерний воздух. Тяжело сбегая по ступеням на пустую улицу, она огляделась по сторонам в поисках помощи.
Там не было никого.
Совсем никого.
Дверь за спиной, еще не успев закрыться, с грохотом распахнулась снова, и Скарлет слепо поковыляла через дорогу. Вдали показалась бегущая в переулок женщина. Надежда всколыхнулась в груди, и Скарлет заставила себя быстрей перебирать ногами. Ей вдруг показалось, что она могла бы подняться над асфальтом и полететь. Если бы только добраться до этой женщины, позвать на помощь с ее порта…
И тут в поле зрения появилась еще одна фигура. Это был мужчина, и двигался он слишком быстро для человека. Он поспешил в переулок, и через мгновение воздух прорезал крик ужаса, который тут же оборвался.
Из темного переулка донесся вой.
Вдали ему ответил еще один, и еще, и еще, до краев наполняя сумерки кровожадным зовом.
Скарлет задохнулась от страха и безнадежности и рухнула на землю, ободрав ладони о грязный асфальт. Задыхаясь и обливаясь потом, она перевернулась на спину. Волк перестал бежать, но все еще приближался к ней, подкрадывался осторожными, терпеливыми шагами. Он дышал почти так же тяжело, как она сама.
Где-то в дальней части города снова поднялся многоголосый вой. Волк не присоединился к хору.
Его внимание было приковано к Скарлет. Безраздельное, ледяное, резкое, голодное.
Чистая боль. Но еще чище – ярость.
Она попятилась, опираясь на горящие ладони.
Посреди перекрестка Волк помедлил.
Лунный свет освещал его фигуру и глаза – одновременно зеленые, и черные, и цвета кипящего золота.
Он облизнул клыки языком, сжал и разжал пальцы. Челюсти напряглись, будто пытаясь заглотнуть слишком много воздуха.
Она видела, что он борется. Сражается с собой. Ясно видела в нем зверя, волка. И так же ясно видела человека.
– Волк. – Во рту пересохло. Скарлет попыталась смочить потрескавшиеся губы, и на пергаментно-сухом языке остался привкус крови. – Что они с тобой сделали?
– Ты. – Он выплюнул это слово тоном, полным ненависти. – Что ты со мной сделала?
Волк сделал еще один неверный шаг в ее сторону, и она отпрянула было, упираясь пятками в землю, но это было бесполезно. В мгновение ока он склонился над ней. Она упала на локти, хоть он ее даже не коснулся. По обе стороны от ее головы в асфальт уперлись его ладони.
Скарлет завороженно смотрела в глаза, которые, казалось, светились в темноте. Рубиново-красные губы, изодранная, почерневшая от крови рубашка. Он пропах кровью насквозь – одежда, волосы, кожа.
Если даже у нее голова кружится от этого запаха, каким же сильным он должен казаться ему?
Волк зарычал и ткнулся носом ей в шею. Втянул воздух.
– Я знаю, ты меня не тронешь, Волк.
Его нос двинулся вдоль челюсти, лаская дыханием ключицу.
– Ты мне помог. Ты спас меня.
По щеке Скарлет покатилась горячая слеза.
Его растрепанные волосы, снова стоящие торчком, коснулись ее губ.
– Все изменилось.
Сердце билось, будто светлячок без крыла. Кровь пульсировала в венах, в любую секунду она ожидала прикосновения клыков к горлу. Но что-то его сдерживало. Он мог бы уже давно ее убить, но не сделал этого.
Она сглотнула.
