– Серег, мне приказали выдать твоим «дальним» информацию по Америке, – в один из дней ошарашил меня Истомин.
– Что-то такое я и предполагал, – задумчиво ответил я. – Только вот не представляю – кого? Там ведь, по идее, до хрена этих, кто музыку заказывает.
– Даже я не знаю. Они узнают только перед вылетом. Я выдам твой отчет, приказ довести всю информацию полностью.
– Да, серьезное что-то задумали. Опасно, янки теперь постоянно настороже, Судоплатов как-то говорил, что совсем стало тяжело работать. Бдят все и за всеми, они ведь получили чуть ли не мое личное дело! Изучили и приняли меры, думаю, напрасно задумали все это. Янкесов на их территории теперь работать просто очень опасно. Вы же сами мне говорили, что следов быть просто не должно.
– Вот поэтому есть идея вывести тебя из тени.
– Чего? Они там что, совсем охренели? Я не трус, но опасение присутствует. Я ведь не один, а с пиндосов станется.
– Наверху хотят как-то дать знать американцам, что ты здесь и никуда не собираешься.
– Так посвятите в это тех, кто сливает, информация и так дойдет куда надо?
– Это понятно, я тоже против, но там думают. Впереди Первое мая, будет парад, вот на нем тебя и хотят осторожно показать.
– А работать будут именно в праздник?! – я покачал головой.
– Точно. Ты ведь и сам предлагал посетить их материк, забыл?
– Тогда я не знал, как все серьезно. Ты же читал документы? – я опять перешел на ты.
В общем, я стал налегать в обучении парней на маскировку, кстати, если на юге будут действовать, нужен загар. Так Истомину и сказал.
– Ребята, я вот чего подумал, – приехав в школу, я собрал небольшое совещание, – вы уже прекрасно стреляете на равнине, а надо бы попробовать перепад высот. Завтра едем под Шлиссельбург, помнится, в свое время там было то, что нам подойдет. Не горы, конечно, но на горы времени нет. Там есть болота и низины, чем не перепады? – Предложение всем понравилось, поэтому приказал готовиться.
С утра, погрузившись в машину Михалыча, двинули в сторону Шлиссельбурга, на Синявинские высоты. Доехали часа за три, дороги были полным говном, еле пробрались. Место выбирать пришлось быстро, времени тащиться за несколько километров уже не было.
– Командир, а помнишь? Ведь мы же здесь с тобой танки жгли в сорок первом? – осмотревшись, заявил Костя.
– Да уж забудешь такое. Ведь ты меня именно здесь и вытаскивал, когда меня подстрелили.
Тогда, в сорок первом, мы пробирались в Ленинград. Здесь, на участке обороны пехотного батальона, нас попросили помочь отбиться от наступающего врага. Выбора у нас не было, дальше нам было не пройти все равно, поэтому приняли бой. Немцы тогда наступали полноценной ротой, с поддержкой двух танков и парой БТРов, а у нас от батальона, в котором мы приняли бой, едва полтора взвода было. Вот тогда, при помощи дымовых гранат, мы и смогли подобраться к танкам и уничтожили их. В тот день меня Костя и вытащил с поля боя. Сам был очень тяжело ранен, но вытащил, а мы ведь с ним даже знакомы не были. После восстановления в госпитале я его к нам и перетянул.
– Да, повоевали мы тогда. А здесь ведь все сровняли, – задумчиво оглядывал окрестности я.
– Так тут все было перепахано! Не поймешь, где что, – кивал Костя.
Мы нашли ровное место и установили палатку, шатер точнее. Разгрузили оружие и мишени. Я сам пошел искать место, где будет сложнее всего. Нашел. В полутора километрах была низина с перепадом метра в четыре, овраг не овраг, но мне понравилось. Заставлю бойцов сейчас стрелять с дерева, там, у палатки как раз пара стоит, чудом остались целыми. Между стрелками и мишенью вдобавок было немаленькое болото, тоже фактор для усложнения. Поставил мишень и посмотрел в сторону стрелков в бинокль, а зашибись, я и сам с удовольствием здесь постреляю. Район через часик проверят, вдруг тут шарится кто, попадешь кому-нибудь в зад, отвечай потом.
Через два часа мы начали испытания. Ну, а как еще назвать. Парней я отправил бегать, вместе с сержантом по физподготовке, вот побегают, десять минут отдых, и будьте добры, стреляйте. Пока бегают подопытные, мы с Ханом решили пострелять чуток. Три патрона он, три я. Хану хватило одной для пристрелки, остальные положил в «голову». Ну а я стрелял после него и спокойно попал первым в «грудь», а остальные положил рядом с дырками Хана.
– Ну, вот как, командир? – восхищался Хан.
– Не прибедняйся, сам не хуже, – заметил я.
– Да ладно, все три в цель, на незнакомой местности!
– Ну, не такая уж и незнакомая, – протянул я, – но да, из винтовки я здесь не стрелял.
– А как ты так попадаешь?
– Ты, Хан, куда целился первым выстрелом?
– В «голову», куда и положил следующие.
– А сколько увод по горизонту был? – усмехнулся я.
– Так ты же корректировал! Десять сантиметров, сказал.
– Вот и я о том, – многозначительно завершил я.
