бормотал что-то невнятное под нос, а один раз даже ударил Приносящего Бурю, который снова мирно висел на боку хозяина. Глаза альбиноса были жесткими и сердитыми, словно он пытался заглянуть в
- Берегись этого кошмарного клинка, Мунглум. Он убивает врагов, но предпочитает наслаждаться кровью друзей и родственников.
Мунглум покачал головой, словно отказывал мечу в праве на существование, и отвернулся, ничего не ответив.
Эльрик открыл было рот, собираясь заговорить снова, но вдруг понял, что сказать ему нечего. Он так хотел отвлечься, но не мог этого сделать.
Пилармо хмурился. Он печально смотрел, как рабы вытаскивали сундуки с его сокровищами и складывали прямо на улице рядом с большим домом торговца. В других частях города еще трое князей торговли тоже пребывали на грани нервного срыва: они прощались со своим богатством, и их ожидали разорение и смерть в нищете. Жители Бакшаана назвали имена тех, кто должен заплатить выкуп.
Внезапно какой-то оборванец пробежал по улице, показывая назад и крича:
- Альбинос и его приятель у северных ворот!
Горожане, стоявшие рядом с Пилармо, обменялись взглядами. Фаратт сглотнул и сказал:
- Эльрик идет за добычей. Быстро! Откройте сундуки и прикажите стражникам пропустить его.
Слуга Пилармо бросился выполнять указание.
Через несколько минут, в течение которых Фаратт и рабы Пилармо, пыхтя, поспешно открывали сундуки и раскладывали драгоценности, чтобы показать их альбиносу, Эльрик с Мунглумом подъехали к дому торговца. Равнодушно рассматривая копошащихся людей и скрывая изумление, приятели помалкивали.
- Что это? - наконец спросил Эльрик, бросив взгляд на Пилармо.
Купец съежился от страха.
- Сокровища,- простонал он.- Твои, лорд Эльрик. И твоих людей. Их будет еще больше. И не нужно применять волшебство и тратить силы, а твоим людям ни к чему нападать на нас. Эти сокровища сказочно велики. Ты согласен взять их и оставить город в покое?
Мунглум с трудом сдерживал рвущийся из груди смех.
Эльрик спокойно кивнул:
- Хорошо. Позаботься, чтобы это и остальное было доставлено к моим людям в замок Никорна, или мы завтра зажарим тебя и твоих друзей на костре.
Фаратт вдруг закашлялся:
- Как скажешь, лорд Эльрик. Все будет исполнено в лучшем виде.
Воины повернули лошадей в сторону таверны «Пурпурный голубь». Когда они отъехали довольно далеко, Мунглум заметил:
- Насколько я понял, мастеру Пилармо и его друзьям пришлось-таки заплатить, хоть мы об этом и не просили.
Эльрик, настроенный чрезвычайно мрачно, хмыкнул:
- Да. Я с самого начала собирался их ограбить, а теперь достойные бакшаанцы сделали это за нас. На обратном пути возьмем свою долю добычи.
Он пришпорил коня и подъехал к таверне. Итана, уже переодетая для путешествия, нервничая, ждала его здесь. Увидев знакомое смертельно бледное лицо, она вздохнула с облегчением и вкрадчиво улыбнулась.
- Значит, Телеб К’аарн мертв,- сказала она.- Теперь мы снова можем быть вместе, Эльрик.
Альбинос кивнул:
- Это моя часть сделки. Я освобождаю тебя, если ты поможешь Мунглуму вернуть мой меч.
Эльрик выглядел безразличным. Она обняла его, но он отстранился:
- Позже. Но это обещание я не собираюсь нарушать, Итана.
Он подал ей руку, они вышли из таверны, Эльрик помог удивленной женщине сесть в седло, и они поехали обратно к дому Пилармо.
Женщина спросила:
- А что с Никорном? Он в безопасности? Мне всегда нравился этот человек.
- Он умер.- Голос Эльрика прозвучал бесстрастно.
- Почему? - спросила она.
- Потому, что он был торговцем и запросил слишком высокую цену,- горько ухмыльнулся альбинос.
Тягостное молчание сопровождало трех всадников, мчавшихся к воротам Бакшаана. Эльрик даже не остановился, как сделали остальные, чтобы взять свою долю богатств Пилармо. Он продолжал скакать, не замечая ничего вокруг, и его спутникам пришлось пришпорить коней, чтобы догнать альбиноса в двух милях за городом.
