Терарн Гаштек напился до полного бесчувствия и заснул, растянувшись на полу, в верхней комнате одного из уцелевших домов.
Элрик и Мунглум тихо подползли к нему. Пока альбинос наблюдал, чтобы Поджигатель не проснулся, Мунглум, встав на колени, осторожно ощупывал одежду варвара. Наконец он победно улыбнулся и вытащил извивавшегося котенка. Вместо зверька он засунул в карман набитую кроли- чью шкурку, которую специально приготовил заранее. Прижав к себе животное, юркий воин ловко вскочил на ноги и кивнул Элрику. Стараясь двигаться совершенно бесшумно, они покинули дом.
- Чародей лежит там, в большой повозке, - сказал альбинос другу. - Поспешим, главная опасность позади.
- Когда кот и Дринидж Бара обменяются кровью и душа волшебника вернется в его тело, что произойдет, Элрик? - спросил Мунглум.
- Объединив наши магические силы, мы могли бы повернуть варваров назад, но… - Он замолк: орава узкоглазых воинов преградила им дорогу.
- Это западник и его маленький друг, - рассмеялся один из них. - Куда это вы идете, а?
Элрик мгновенно понял, чего они добиваются: реки пролитой сегодня крови не утолили жажду насилия, и варвары явно искали ссоры.
- Так, никуда, - ответил он.
Пьяные вояки обступили их со всех сторон.
- Мы много слышали о твоем прямом клинке, чужеземец, - с усмешкой сказал задира, - и я хочу знать, может ли он противостоять настоящему оружию. - Он выхватил из-за пояса кривой меч. - Что ты на это скажешь?
- Я бы посоветовал найти другое развлечение, - холодно ответил Элрик.
- Да ты прямо мудрец! Но лучше бы тебе согласиться.
- Немедленно пропустите нас! - рявкнул Мунглум.
В глазах варваров вспыхнули злые огоньки.
- Как ты говоришь с завоевателями мира? - возмутился один из них.
Мунглум отступил назад и выхватил меч, дерзка в левой руке гневно шипящего кота.
- Они меня уговорили. - Элрик подмигнул приятелю и вынул рунный меч из ножен. Приносящий Бурю запел мягкую насмешливую песню. Варвары, услышав ее, отступили на шаг.
- Ну как, ничего? - Альбинос встал на изготовку.
Задира, казалось, начал сомневаться, но затем, взяв себя в руки, закричал:
- Чистое железо может противостоять любому волшебству! - И бросился вперед.
Элрик, радуясь возможности отомстить за уничтоженный город, преградил ему дорогу, быстрым ударом отбросил кривой меч и разрубил задиру пополам чуть выше бедер. Варвар мгновенно умер. Мунглум бился еще с двумя. Одного он убил, но, уворачиваясь от второго, подставил под удар левое плечо и, взвыв от боли, выронил сердитого котенка. Элрик шагнул вперед и одним движением зарубил противника Мунглума - Приносящий Бурю восторженно взвыл. Остальные варвары поторопились смыться.
- Серьезная рана? - Бескровное лицо альбиноса казалось встревоженным, но Мунглум, не отвечая, бросился на колени, вглядываясь во мглу.
- Элрик, быстро, ты видишь кота? Я уронил его во время схватки. Если мы потеряли зверька, наши дни сочтены.
Они торопливо принялись обшаривать близлежащие развалины, но тщетно: невероятно проворный котенок как сквозь землю провалился.
Чуть позже они услышали гневные крики, доносившиеся из дома, который занял Терарн Гаштек.
- Он обнаружил пропажу! - воскликнул Мунглум. - Что же теперь делать?
- Не знаю. Надо искать. Будем надеяться, что он не заподозрил нас.
Они снова начали копаться в обгорелых досках и ворошить угли, но по-прежнему все было напрасно. Когда приятели решили передохнуть, к ним подошли несколько варваров, и один из них сказал:
- Наш повелитель желает говорить с вами.
- О чем?
- Он скажет сам. Идем.
Им ничего не оставалось, как в окружении узкоглазых воинов пойти на встречу с разъяренным Терарном Гаштеком. Поджигатель метался по комнате, сжимая набитую кроличью шкурку в похожей на клешню руке, и лицо его кривилось от ярости.
- У меня украли власть над волшебником! - проревел он. - Что вы об этом знаете?
- Я не понимаю, - ответил Элрик.
- Кот исчез! Вместо него я нашел эту дрянь. Ты говорил недавно с Дриниджем Бара, я сам видел и считаю, что ты к этому причастен.
- Это твое право, но мы ничего не знаем, - ответил Мунглум.
Терарн Гаштек прорычал:
- Лагерь сейчас в беспорядке, мои люди никому не подчиняются, и понадобится день, чтобы восстановить дисциплину. Но когда они протрезвеют, я
