Я смотрела на них — как счастливо улыбается Наташка, как нежно ведет в танце Юрка, — и вдруг меня словно молнией стукнуло. Сама не знаю, отчего, но я вдруг поняла, что больше ничуть не завидую Наташке и искренне рада, что они с Юркой вместе. Раньше я пыталась убедить себя, что счастлива за них, но только теперь осознала: они — идеальная пара и во мне нет больше горечи. Чувство к Юрке, если оно и было, растаяло как свеча, погасло утренней звездой. Меня словно отпустили на волю, и все вокруг как будто стало ярче, вспыхнуло новыми праздничными красками.
Сегодня действительно особая ночь. Я вдруг поняла, что пришло время загадывать желание, и загадала: пусть Наташа и Юра навсегда останутся вместе. А еще мне очень захотелось, чтобы рядом со мной был кто-то особенный. Мне отчего-то представились серьезные серые глаза и засыпанная снегом светлая челка.
«Вот дура, — обругала я себя, — он о тебе уже и думать забыл. И вообще, почему он? Что в нем особенного?.. Неужели я думаю об Артуре только из-за того, что он пренебрегает мною? А если бы Мишка не смотрел на меня, я бегала бы за Мишкой?..»
Эта мысль заставила меня похолодеть. Неприятно узнавать о себе подобные вещи. Но нет — вон Мишка кружит с Юлькой, а я не испытываю ни малейшего укола ревности.
Кто-то в упор смотрел на меня, и я с досадой оглянулась, намереваясь сказать что-то резкое, и растерялась, потому что на миг мне показалось, что все это — не наяву. Персонажем ожившей сказки передо мной стоял Артур.
Не может быть! Как он здесь оказался?! Мысли промелькнули стайкой птиц. Но я почти не удивилась. Наверное, потому, что ждала от новогоднего вечера чуда — и вот оно, пожалуйста!
Я уже не сердилась на Артура. На него, кажется, вообще нельзя было сердиться.
— Ты так быстро убежала, что я не смог догнать тебя, — сказал он, протягивая мне ладонь, на которой лежало маленькое янтарное сердечко. Прозрачное и нежное, как слеза. — Это сердце Риги, — добавил он. — Теперь оно принадлежит тебе.
Я молча взяла протянутое мне сердце. Всякие слова вдруг показались излишними. Все было просто, хорошо и отчего-то очень правильно.
— Пойдем танцевать, пока музыка еще не закончилась.
Музыка и вправду была волшебная. Под нее можно танцевать, не задумываясь о правильности движений или о том, чтобы не наступить партнеру на ногу. Она кружила и вела так, что все получалось само собой. А может, дело было в колдовстве новогодней ночи.
Мы танцевали, и я боялась произнести хотя бы слово, чтобы не разрушить магию.
Танец закончился, но мы застыли посреди зала друг напротив друга.
— И все-таки глаза у тебя русалочьи. Ты уверена, что ты не из подводного царства? Имя у тебя тоже морское — Марина, — сказал Артур. Его серые глаза, как всегда, смотрели серьезно и даже строго.
Я опустила голову, чтобы скрыть дурацкое ощущение счастья. Ну точно, день сегодня совершенно бешеный. Стараясь взять себя в руки, я заговорила о другом — не о том, о чем думала.
— Как ты здесь очутился? — спросила я.
Артур пожал плечами:
— У меня в этой гостинице тетя работает. Когда она давала мне приглашение, я долго сомневался, идти или нет, и даже не предполагал, что встречу тебя.
— И как, не жалеешь, что пришел?
Я сама смутилась от своего вопроса и почувствовала, как к щекам прихлынула кровь. Он, улыбнувшись во все свои кокетливые ямочки, ответил:
— Ну еще бы! Конечно, не жалею!
Мы стояли совсем близко и буквально кричали друг другу в ухо: заиграла новая мелодия, и люди вокруг принялись танцевать.
— Ты веришь в сны? — снова спросила я, стараясь перекричать музыку.
— Верю. А еще — в сказки и в то, что у грустной русалки все будет хорошо.
Я с опаской заглянула в его глаза, боясь увидеть там насмешку, но, напротив, взгляд был серьезным и даже строгим.
— Я хотел тебе кое-что сказать… — Артур поморщился, когда в уши ударил очередной залп громкой музыки. — Но, наверное, не здесь и не в спешке. Ага… Уже звонят…
Он вытащил из кармана джинсов мобильный и нахмурился, взглянув на экран.
— Извини, русалка, мне пора! — повернулся он ко мне, еще не нажимая на клавишу приема. — Мне нужно поговорить с тобой. Придешь завтра к собору? Обещаешь?
— Да… — ответила я.
— Да, тетя Линда, да никуда я не пропал, уже иду! — заговорил он в трубку, поворачиваясь ко мне спиной.
Вокруг меня танцевали. И я мешала, похоже, абсолютно всем! Кто-то задевал меня локтем, кто-то наступал на ногу. Пора перестать изображать из себя статую и убираться из эпицентра боевых действий, пока моему организму не нанесены серьезные повреждения.
— Вот ты где! — Налетевший на меня вихрь разговаривал Наташкиным требовательным голосом. — Пойдем! Ты непременно должна узнать! —
