отряд тренированных воинов и превратившего в щепки тяжелые дубовые двери, оказалась для нее сюрпризом. Ошеломленная блондинка с диким восторгом взирала на происходящее, искренне болея за героиню своего репортажа. Софи и так-то недолюбливала эгоистичных и самоуверенных мужчин, а тех, кто обижал женщин, люто ненавидела.
«Так им!» — мысленно позлорадствовала репортерша, вслух же бодро произнесла:
— Леди и лэрды, час расплаты настал! Шивар Справедливая направляется на встречу с предавшей ее жрицей. А с вами по-прежнему я, Софи Энвеер, и новостной канал нашего славного королевства! Вперед, за богиней!
Махнув Шакмару следовать за ней, блондинка побежала наверх, не желая упускать из виду стройную фигурку с опавшими на плечи рыжими прядями, репортаж века и… премию Бамура.
Это было что-то с чем-то! Никогда прежде я не чувствовала себя по-настоящему всесильной! Ищейки, которых так боялась, убрались с дороги благодаря короткому щелчку пальцев. А жрицы, как трусливые крысы, попрятались в щели, боясь расплаты. На пути моем никто не стоял. Храм словно вымер. А в груди больше не было «солнышка», оно растеклось чистым светом по венам, впиталось в мышцы, кожу, заставило вспыхнуть живым огнем волосы.
Я ощущала себя…
«Богиней», — подсказала Шивар.
Так и есть. В момент разборок с храмовниками я была частью своей покровительницы, неотъемлемой и очень важной. Ее мысли стали родными, ее действия — единственно правильными, ее желания — моими желаниями. Я одновременно была ею и оставалась собой. Странное, не поддающееся описанию чувство. В моих руках находилась безграничная власть и божественная сила. В моих ли? Или все же в ее?
«В наших, — снова ответила за меня Шивар. Или я сама пришла к такому выводу? — Расслабься и получай удовольствие!» — А вот это заявление точно принадлежало ей.
Удовольствие, значит? Хм… Почему бы и нет?
Идти по залу с огромной статуей, отдаленно похожей на Шивар, было даже приятно. Здесь мы читали молитвы, восхваляя прекрасную небожительницу, кидали в небольшой каменный бассейн, расположенный у ее ног, яркие венки, складывали на алтарь различные подношения. Кто-то приносил расшитое собственными руками полотенце, другие оформляли в рамочки свои рисунки, третьи мастерили незатейливые украшения. Каждая шивари хотела подарить покровительнице кусочек собственной души, облеченный в форму красивой поделки, и попросить у нее доброго хозяина, который не станет обижать свою наложницу. Это была одна из традиций храма.
«Ее Марайя, как ни странно, не стала отменять», — оглядывая моими глазами свою земную обитель, подумала Шивар.
— Куда дальше? — спросила нагнавшая нас журналистка.
Ее золотистый хвостик забавно дергался в такт пружинящим шагам. Одета Софи была, не в пример мне, в удобные ботинки, штаны, тонкий свитер и короткую курточку с множеством карманов. На плече висела походная сумка со стратегическим запасом магических сфер, способных не только записывать удачные кадры, но и передавать информацию на станцию. Я же в длинном белом платье, рекомендованном богиней, выглядела жаждущим отмщения призраком.
— К верховной жрице! — Голос мой, вернее, наш с Шивар, не имел ничего общего ни с моим настоящим, ни ее. — Хочу узнать, почему она не вышла поприветствовать свою богиню.
Единение с богиней имело свои огромные плюсы. Я чувствовала присутствие бывшей наставницы в колдовском саду, знала, что она готовит мне западню, и… совершенно не боялась. Световые щиты были прочнее магических, а лучи, вырывавшиеся из ладоней, — лучше любого оружия. Я шла мягкой поступью по каменным плитам пола, расчерченным серебристо-белым узором. Тихие шаги, едва слышный шелест одежды. Развязав плащ, бросила его Шакмару, сама же осталась в одном платье, легком и простом, практически домашнем. Волосы перестали пылать огнем, не причинившим мне вреда, но по- прежнему ярко блестели и переливались, точно языки пламени. Глаза светились, но не так жутко, как при встрече с ищейками.
— Марайя-а-а-а, — протянула я, сделав пару танцевальных па на начищенных до блеска полах. Жрицы строго следили за чистотой храма, в котором принимали потенциальных покупателей шивари. Правда, драили все тут не наши наставницы и даже не нанятая для этих целей прислуга, а младшие девочки, которых еще было рано выставлять на торги, поэтому о сохранности их ручек никто не заботился. — Доченька моя, разве ты не рада визиту твоей божественной мамочки? — с явной издевкой вопросила Шивар, потому что я попросту не воспринимала настоятельницу в этом качестве.
— Ещ-щ-ще как рада! — прошипела жрица, стоявшая возле круглого бассейна, вода в котором начинала стремительно закипать.
— Ну, здравствуй, вероломное дитя!
— Прости, но не могу пожелать тебе того же. — Улыбка Марайи пугала, как и чернота, заполнявшая ее глазницы. Ни белков, ни зрачков в этих вместилищах мрака было не разглядеть.
