– А ты как сейчас?.. Говорят… отстранился? То ли ранен был сильно, то ли еще чего-то…
Пока Михаил думал, что ответить, чтобы не соврать, очень уж неприятно говорить неправду, внутри как будто тяжелые жернова начинают двигаться и тут же заклинивают, Азазель сказал таинственным голосом:
– Вот-вот, ты сказал очень точно!.. Как в воду смотрел. Именно чего-то, очень емко сказано.
Бадрутдин взглянул с сомнением.
– Правда?
Азазель сказал торжественно:
– Он пошел наверх! Но не на виселицу, как ты сразу подумал, я же вижу, а в планирование и руководство… Закономерный итог роста, а как иначе?.. Сперва сам бегаешь, высунув язык, строчишь из автомата, потом других посылаешь и планируешь так, чтобы все выполнили и вернулись живыми… Чтобы снова можно было уж послать, так послать…
Бадрутдин хмыкнул, на Михаила покосился с уважением, признавая в нем не просто старшего, а очень старшего.
Сархан сказал, держась за крышу кабины:
– Макрон бессмертен, как он еще тогда заявил!
– Доблесть бессмертна, – согласился Михаил. – Пока есть на свете мы, мужчины.
– А мне, – сказал Азазель, – все равно, победишь врага доблестью или хитрой подножкой.
– Без борьбы, – сказал Бадрутдин, – какая доблесть? Она всегда жаждет опасности. Макрон?
Михаил покачал головой.
– Доблесть имеет много ступеней. Победа зависит от доблести соратников, потому так дорожу вами.
Оставшуюся часть дороги распоряжался Азазель, сообщив Бадрутдину и Сархану, что операцию проводит хирург, а зашивает рану медсестра, так вот он и есть эта медсестра, а доблестный Макрон пока подремлет и подумает в тишине и покое о высоком и вечном.
Вообще-то до города с аэропортом не близко, в зашивание раны вошла как сама гонка, так и сбивание еще двух форпостов, уничтожение четырех автомобилей с боевиками, посланными в погоню, Азазель уже рассуждал вслух, что неплохо бы захватить хотя бы полицейский, а лучше военный вертолет, на нем бы по прямой, но Бадрутдин и Сархан в ужасе убедили отказаться от такой безумной затеи, Азазель для вида покочевряжился, ясно показывая, что именно кочевряжится, а так и сам понимает рискованность такого трюка.
Через несколько часов впереди показался город, Гаспар теперь на заднем сиденье с Бадрутдиным и Сарханом, а за рулем шикарного «Мерседеса», что здесь на богатом нефтью Востоке самая заурядная вещь, похохатывает и рассказывает анекдоты Азазель, Михаил сидит рядом тихий и настороженный, все еще думает о высоком и вечном, даже глаза прикрыл, хотя сердце стучит, понимая, что сейчас въедут в большой город, где нет больше банды боевиков, зато власти, полиция, правительственные войска…
Азазель вытащил из кармана смартфон, на экране уже высветился набор цифр без фото и каких-либо надписей.
– Гаспар с нами, – сказал он коротко. – Ваш самолет прибудет в аэропорт через семь минут… Время на выход, досмотр багажа… В общем, ждем вас на автостоянке.
Чуткий слух Михаила уловил из смартфона настороженный голос:
– Кто говорит?..
Михаил сказал громко:
– Это мой шофер. Я рядом.
Он услышал со стороны смартфона радостный вздох и тихий шепот:
– Уже на месте?.. Спешим.
Азазель сунул смарт в карман и подмигнул Михаилу.
– Их ждет сюрприз.
Автомобиль Азазель приткнул на стоянке в уголочке, откуда хороший обзор, но видеокамерам аэропорта не разглядеть на таком расстоянии лица и номера, выждали несколько минут, наконец Михаил сделал вид, что выходит из состояния высокой государственной задумчивости, зевнул, чуть потянулся.
– Шеф, – сказал Азазель почтительно, – прикажете встретить?
– Я сам, – сообщил Михаил. – Отдыхайте.
Он неспешно вышел, повел плечами, разминая затекшее тело, что никогда теперь не затекает, улыбнулся тревожным лицам за стеклами автомобиля.
Мысль, что никак не может вспомнить имя звонившего, медленно отступила под натиском другой, что говорить и как держаться, потом решил просто скопировать манеру Азазеля, пусть это выглядит безалаберно и несерьезно, но Азазель с нею прожил среди людей шесть тысяч лет, а это уже веский довод…
