«возможно, жрица» знала об убийствах и, возможно, принимала в них участие. Вот что они выяснят. Только этим можно объяснить панику Млады.
Спрашивать об этом Тина не стала – не дура. Но поскольку нужно было объяснить задумчивый вид, задала другой, давно заготовленный вопрос:
– Откуда ты знаешь, что очередное убийство случится сегодня?
– Сегодня Протопопову Надежду Федоровну выписали из роддома.
– Федосея приходит по ночам?
– Да.
– Понятно… – Тина потерла лоб. – Еще вопрос: Надежда знает о семейном проклятии?
– Наверняка.
– А значит, она вполне могла обратиться за помощью к человской ведьме – то есть ко мне.
– Отличная мысль! – одобрила Млада. – Это станет твоей легендой.
– Именно.
– Я знала, что могу на тебя рассчитывать.
– Надеюсь, не в последний раз…
Но об этом – о том, что «не в последний раз», – следовало позаботиться.
Разобравшись в мотивах белокурой подруги, Тина поняла, что легко может стать следующей, после рехнувшейся Федосеи, жертвой. Это было бы самым логичным ходом со стороны Млады: чужими руками убрать спятившую бабку, а затем разделаться с исполнительницей. В этом случае она останется такой чистой, словно ее прокипятили с отбеливателем.
– Мой гонорар?
– Обещания дружбы недостаточно? – усмехнулась люда.
– Тогда назовем это подарком.
– А ведь я помню тебя совсем зелененькой… Впрочем, ты и тогда отличалась железной хваткой.
– Спасибо, дорогая.
– Не за что, дорогая.
– Что ты решила мне подарить?
– Артефакт «Иллюзион». Хотела, чтобы подарок получился необычным.
– Не слышала о таком.
– Это очень редкое и дорогое устройство. Он наводит морок высочайшего уровня, детализированный до мельчайших подробностей. Ты будешь довольна.
– Поверю на слово.
– Когда я тебя подводила?
– Никогда.
И это было правдой: до сих пор Млада ни разу – ни разу! – не обманывала подругу. Даже в магической школе, где многие старшие не упускали возможности грубо подшутить над начинающими ведьмами, Млада всегда держалась корректно.
Однако со временем все меняются, и люди, и нелюди.
– Нам придется заключить заклятие обещания, – негромко произнесла Тина. И увидела в глазах подруги веселый блеск: та все поняла правильно.
– Очень разумное предложение, – кивнула Млада, доставая из сумочки маленький бронзовый артефакт. – Возьмешь с меня клятву не причинять тебе зла?
– Да.
Заклятие было относительно простым, но апеллировало к высшим магическим сферам, и потому являлось неснимаемым и ненарушаемым. Клялись обыкновенно жизнью, и не было еще случая, чтобы отступник не погибал. Ни одного случая.
Колдуньи взялись за руки так, что артефакт оказался зажатым между их ладонями, и Тина произнесла:
– Клянусь не позволить твоей бабушке, Федосее, совершить сегодня запланированное ею убийство детей. Клянусь сделать для этого все, что будет необходимо. – Тина помолчала, сочтя, что сказала достаточно, увидела, что Млада чуть покачала головой, вздохнула и закончила: – И в случае необходимости – убить Федосею.
– Клянусь не считать тебя виновной в смерти Федосеи, если тебе придется ее убить. Клянусь разделить с тобой ответственность, если ты будешь поймана и обвинена в убийстве. Клянусь не преследовать тебя лично и не просить об этом третьих лиц.
Бронзовый артефакт растворился в телах ведьм, и теперь их жизни были связаны обещаниями.
– Ты бы убила меня, не догадайся я предложить тебе заклятие? – тут же спросила Тина.
– Убила бы, – не стала отрицать Млада. – Не люблю дружить с идиотами.
