— Я смелее, чем ты думаешь, — заявила с вызовом.
Он не ответил. И смотрел так… по-особенному. Будто завтра с утра планировал приступить к написанию моего портрета и сейчас запоминает детали.
Корзина тем временем с тихим стуком опустилась на стол. Алескар вздрогнул от этого звука, выпал из каких-то своих мыслей, посмотрел на цветы и сотворил несложное заклинание.
Морок растаял.
Розы пропали.
Их место заняли более ценные и редкие растения. Они походили на розы, но не имели колючек. Длинные черные стебли, пышные бутоны напоминали тлеющие угли. Как в камине, когда огонь уже догорел, — они черные, но с яркими оранжевыми ободками. А тронь — и брызнут искры! В окружении лепестков-угольков прячется алая сердцевинка — настоящий рубин.
Горячие. Помню, в детстве бабушка не уследила, и я схватилась за один. Так ладошку обожгла, что отключилась от боли, и пришлось срочно доставлять меня наверх к целителям. Они всей лечебницей тогда вокруг меня собрались — слишком редко попадаются ожоги, нанесенные этими цветочками.
По тому же печальному опыту я знала, где растут опасные цветы. У дома одного из князьков нечисти.
— Клумбу обнес? — спросила, чтобы скрыть вздох восхищения.
Жених пакостно усмехнулся. Что ни говори, а держать удар он умел.
— В карты выиграл, — похвастался он. — И знаешь, я надеялся на благодарность.
Повторюсь, но: это тебе не зажатый Мелвин, тут каждое движение — как танец среди острых клинков. Стоит оступиться — кровь. Но красиво, интересно, захватывающе и остановиться нет сил.
— Ну спасибо тебе, — пожала плечами я.
Алескар стремительно преодолел разделяющее нас расстояние, и улыбка его стала опасной.
— Я имел в виду поцелуй, — сообщил этот редкий вид нечисти, приблизившись вплотную и ловко сцапав меня за талию.
Во рту пересохло. Коленки предательски дрогнули.
— Совсем обнаглел?!
Улыбка стала шире и еще опаснее.
Вниз по позвоночнику побежали мелкие мурашки.
Алескар склонился надо мной, пощекотал дыханием лицо и невозмутимо заявил:
— Если бы я обнаглел, то требовал бы поцелуи по количеству цветков. — Прозвучало так по-коварному, что нечисть во мне чуть сама не бросилась на жениха с самыми неприличными намерениями. — А так всего один прошу… И заметь, прошу, хотя имею полное право целовать свою невесту. Марлена, не вредничай!
Точно! Я ведь тоже пакость!
Поэтому отстранилась, прищурилась и нежно проворковала:
— Кошмарный, корыстный тип!
— Есть немного, — не стал спорить мой жутенький жених.
Я мысленно потерла ладошки. По верному пути идем!
— А невесте, случайно, не полагается скидка? — И даже ладошки к нему на плечи пристроила, даже погладить осмелилась. — Маленькая, всего в один поцелуй. М-м-м?
Реагировал темный целитель странно.
Точнее, странно было то, что он вообще реагировал, учитывая информацию, которую Кьяна нашла в книге. Он же бесчувственный, эмоционально мертвый и все такое. Тогда почему мне кажется, что тело под моими ладошками и тканью сорочки и камзола дрожит?
Алескар утопил меня в нереально синих глазах, а в следующий миг, будто смутившись, отступил на шаг.
— Вредина рыжая, — пробормотал он, не глядя на меня.
Цветы на столе сияли, что удивительно гармонировало с ночной обстановкой библиотеки, с ее опасными фолиантами и страшными светильниками.
— Есть немного, — борясь со смущением, вернула ему недавний ответ я.
— Как влюбленный мужчина, сейчас я обязан отступить. — Улыбка Алескара стала робкой, а потом и вовсе погасла. — Но чуть позже мы еще вернемся к этому. А пока — идем гулять?
Но от галантно протянутой руки я шарахнулась, как если бы она была ядовитой змеей.
— Влюбленный? — переспросила недоверчиво.
