– Кроме того, – подхватил Драгон, – у ее величества нет более преданных подданных, чем наша семья! Ан-Солано, как никто другой на Солано, понимает, что такое государственная необходимость и что такое имперская безопасность! Поверьте, ситуация не изменилась бы, даже если б выяснилось, что Кейдан… не совсем Кейдан, а сотрудник вашей спецслужбы.
– Мне очень приятно это слышать, – Розали с готовностью подхватила предложенный тон беседы… плавно перешедшей в переговоры. – И как дочери ее величества, и как гражданке Великой Тысячезвездной… и как будущей, надеюсь, соланке. Думаю, нам стоит обговорить некоторые детали?
– С удовольствием! Непременно! – почти хором согласилась чета ан-Солано.
Думаю, со мной согласятся все: нет более паршивого момента вытаскивания из постели, чем сладостные мгновения плавного сползания сознания из полусна в собственно сон. Ну, есть еще некоторые моменты, случающиеся при неодиночном нахождении в постели, но мы их рассматривать не будем – не те вводные.
Три фурии выбрали именно этот момент, чтобы ворваться в покои Кейдана ан-Солано. Сладко засыпающий Кейдан был безжалостно растолкан, принужден к переодеванию во «что-то более приличное, чем эти трусы весёленькой расцветочки с похабным рисуночком!»
После этого я был подвергнут перекрестному экспресс-допросу:
– Как ты посмел утаить ее от нас?! А вы давно уже…? Как ты посмел с ней поссориться?! А когда ты вручишь ей ее посох? («Вот, правильно – нечего ей с моим посохом ходить… пусть со своим ходит».) А вы детей сразу начнете делать или повремените? А как она предпочитает – сверху или снизу? (За этот вопрос Клей тут же получила два легких подзатыльника от меня и от Чайки) КАК ТЫ ПОСМЕЛ УТАИТЬ ЭТО ОТ НАС?! Мы же твои сестры! Мы же тебя очень- очень любим! Неужели ты мог подумать, что мы будем против?! («А куда вы денетесь, если старшее поколение прикажет?»)
– Кофе мне, женщины! Как на вас, вообще, мужчины зарятся с таким-то воспитанием! Никакого понятия о приличиях!
Сестры ненатурально заойкали, столь же ненатурально заизвинялись, и чашка с ароматным напитком материализовалась у меня в руках уже через тридцать секунд. Кофе. Почти земной. Только вкуснее.
Глоток. Блаженство.
Глоток. Сказка.
Глоток. М-м-м… Кайф! Просто кайф!
– Лирика… – Я посмотрел на среднюю сестру. – Я слышал, ты порвала с… этим? Как ты?
– Ой, да нормально все, Кей! – Махнула та рукой.
Сестры за компанию вооружились кружками различных размеров и сейчас с наслаждением вдыхали аромат соланского кофе, довольно жмурясь и улыбаясь. И стараясь соблюсти неписаные правила кофепития. А именно: вначале – посплетничать на семейные темы!
– Ты был прав, да не оставит тебя Великий Ветер! Ты знаешь, какой недостойный скандал мне этот урод закатил?! При всех! Никакого чувства собственного достоинства! Слизняк! Фу!
– Все прошло нормально? Руки не распускал?
– Попробовал бы он их распустить! – Фыркнула Чайка. – Я своего привела! А Клей этого… как же его…
– Рамир! – возмутилась Клей. – Его зовут Рамир! Сколько раз повторять?!
– Ах, да, Рамир… Если б рыпнулся – оставили бы его в пустыне. Без дистикомба! Нет, Кей, он, и, правда, слизняком оказался – только орал.
– Хоть бы по стенке кулаком саданул со злости! – с некоторой обидой добавила Лирика. – Так нет же! Визжал, как юбка!
Женщины. Я их не понимаю. Напрочь.
– Ты у меня просто супер, Кей! – это Клей. – Четко его на белый песок вывел!
– А с… этой… вы уже общались? – осторожно спросил я. Вообще-то, не должны были успеть. Во время сидения в пустыне и во время перелета Роза была надежно занята тихими перешептываниями с верхушкой ан-Солано. До нее даже мои родители добраться не успели – «барханы» с легкостью оттерли легковесных родственников от высокопоставленной гостьи. А уж сестры и вовсе тихими серыми мышками прятались на дальней периферии.
А по прилете Розали с непреклонным выражением на лице, распугавшим окружающих, потребовала у меня отвести ее в НАШИ покои для оказания помощи в совершении всяческих гигиенических процедур с дальней дороги. Совместный душ закончился не по сценарию – недоумевающая девушка была оставлена в ванной одна (под предлогом того, что на Солано берегут воду и не тратят ее на всякие глупости), а я нагло завалился спать… краем уха услышав, как Роза, прошипев что-то на пороге спальни, развернулась и в раздражении покинула помещение.
– Кейдан! – Чайка веско стукнула ополовиненной чашкой о низкий столик, вокруг которого мы расположились прямо на ковре, заменив кресла горой разнокалиберных подушек. – Нам надо серьезно поговорить!
– Да? – Я с некоторым сожалением отставил свою кружку. – Слушаю, Чай.
Кажется, придется потерпеть нравоучения от старшей сестры. Честно говоря, имеет право – она ведь старалась, первой родилась. Пусть почувствует себя «Анасико ни-Солано», фольклорным идеалом соланской женщины – старшей сестрой, единолично рулящей огромной семьей при пропавших куда-то родителях.
– Ты должен с ней помириться! Это не обсуждается! Твоя выходка с обувью… («Моя?!») Это, конечно, было очень хитро и коварно, но это – не дело,
