— Они пришли, — замогильным голосом провозгласила пророчица. — Зови его!
Агния растерялась, оглядываясь по сторонам.
— М-марек?
И не сдержала вскрика, когда тьма отозвалась ей пронзительными воплями, стонами, рычанием, визгом и хохотом. Лимания заверещала от ужаса.
— Марек! — громче вскрикнула Агния, уже начиная жалеть, что пришла. Вой и стоны заглушали визг Лимании.
«Дай! Дай!»
— Что?
«Кр-рови!»
Чья-то рука высунулась из-за спинки кресла и крепко схватила ее запястье. Молодая женщина завопила от неожиданности во весь голос, рванулась, но это была всего лишь та девушка, что провожала ее сюда. Она заставила Агнию протянуть правую руку вперед и быстро — был заметен только блеск иглы — уколола ее кисть точно между средним и безымянным пальцами.
Руку обдало жаром и холодом одновременно. Огнем горело то место, где выступила капелька крови, а вся остальная кисть казалась погруженной в лед.
— 3-зови! — низким голосом прорычала прорицательница.
— Марек…
Женщина в кресле напротив вдруг дернулась, подскакивая и выгибаясь дугой. Девушка отпустила руку Агнии, и она отпрянула, сжимаясь в комок и борясь с желанием вскочить и убежать. Вытаращенными от ужаса глазами она смотрела, как Мадаму Ноа корчит припадок.
Он прекратился так же внезапно, как и начался. Женщина выпрямилась, властным жестом провела ладонью по блестящему от пота черепу, словно убирая с глаз несуществующие волосы.
— Агния?
Голос был женский, но вот интонация…
— Марек?
— Агния…
— Марек! Марек, это ты?
— Марек… — Тот или та, что сидел в кресле, повел головой из стороны в сторону, словно осматривая помещение. — Ну да. Это я. Я был Мареком… Что ты хочешь у меня спросить?
— Я… — Агния растерялась. Еще минуту назад на языке были сотни слов — и вот не осталось ни одного. — Я… скучаю без тебя, Марек!
— Я тоже. Тут так пусто и холодно одному…
— И мне тоже… без тебя.
— Иди ко мне!
— Нет, — прошипел на ухо чей-то голос. Две руки легли сзади на плечи, заставив ее остаться в кресле.
— Иди ко мне! — вскрикнул дух голосом пророчицы. — Помоги мне!
— Марек, милый! — Агния рванулась, но девушка держала ее крепко и успела шепнуть:
— Не поддавайся! Просто задавай вопросы, пока есть время.
— Марек… — По щекам потекли слезы. — Марек… Я не знаю, что спрашивать. Марек, Ариэла арестовали! За то, что он убил Фила Годвина…
— Фила. — Голос споткнулся. Прорицательница захлопала глазами, изображая удивление. — Впервые слышу…
— Да! Он убил его этой ночью! Заколол этим своим кортиком. Представляешь! Теперь-то он за все заплатит…
— Заплатит… Заплатит… Заплатит… Ы-ы-ы!
Прорицательницу внезапно скрутило, словно от невероятной боли. Она завыла, забилась в судорогах, глаза закатились так, что стали видны белки, на оскаленных губах появилась пена. Откуда-то выскочила девушка-помощница, всплеснув руками, кинулась к ней, пытаясь удержать припадочную в кресле. Метнула через плечо испуганный взгляд, и одного этого оказалось достаточно, чтобы Агнию как ветром сдуло. Даже не попрощавшись, она бросилась бежать. Вслед ей неслись дикие вопли прорицательницы и на миг перекрывший их крик девушки:
— Задержитесь!
Сломя голову Агния вместе с Лиманией выскочила обратно в тот проулок и без сил привалилась к стене. В двух шагах от них город жил своей жизнью. По улице ходили люди. Цокали копыта лошадей. Мимо пробежал посыльный-сатир, бросил любопытный взгляд на соплеменницу, но не задержался. Где-то прозвенел колокольчик. Звонко закричал мальчишка-газетчик:
— Свежий номер «Имперского вестника»! Таинственное убийство в доходном доме! Месть или ритуал? Кайтарра снова поднимает голову!
Скрипнула дверь. Выглянула девушка — помощница прорицательницы.
