— Это хейды, — ответил второй маг, что до этого молча стоял в сторонке, внимательно рассматривая меня и моих питомцев. — У ведьмы получилось сделать невозможное — вызвать хейдов.
— Я же говорил, что она опасна, — пробормотал прыщавый, отступая под моим взглядом еще на один шаг.
— Так хейды — это всего лишь сказки, — зароптали остальные, отказываясь верить, что перед ними оживший кошмар древности. И это было понятно, за него денег не давали, в отличие от барса.
Еще пару секунд мы поиграли со вторым магом в гляделки, после чего он слегка тряхнул головой и тихо приказал:
— Убить ведьму.
Услышав его столь категорический приказ, Ирбис словно ожил и медленно попятился в мою сторону. Я так поняла, что подобный план развития событий им не рассматривался. Очевидно, Снежный был уверен, что ослепленные алчностью звероловы меня проигнорируют. А ведь именно так почти и произошло. Если бы этот маг не вмешался. Я быстро взглянула на него, и мы опять встретились взглядами. У меня возникло странное ощущение, что я его где-то видела, но вспомнить, где и при каких обстоятельствах, не успела.
— А как быть с хейдами, они вроде как ее защищают? — проявил сознательность другой зверолов — светловолосый, голубоглазый и очень молодой.
Новичок, наверное, в отличие от остальных он не утратил человеческих чувств.
— С двумя мы справимся, а вам лишь надо взять на себя Снежного и подобраться к ведьме, — бросил тот. — После того как она умрет, исчезнут и хейды.
План, конечно, хорош и, скорее всего, имел бы успех. Вот только птичек не две, а пять. Три из которых пока незамеченными кружили над нами. Сырая магия и сила не позволяли их почувствовать и определить.
— Кто первый? — промурлыкал Ирбис, словно подгоняя их.
И я опять не поняла, чего он добивается. Зачем провоцировать?
Переглянувшись, звероловы, не сговариваясь, ринулись вперед всем скопом, и бой начался.
В первое мгновение мне захотелось закрыть глаза, чтобы не видеть всего этого ужаса, но я буквально заставила себя смотреть и фиксировать каждую последующую секунду, какой бы страшной и жуткой она ни была.
Люди разделились, часть бросилась на Ирбиса, часть, во главе с тем самым страшным мужчиной с огромным мечом, кинулась в мою сторону. А маги, создав огненные веревки, стали подбираться к хейдам. А ведь я и забыла, что есть парочка способов уничтожить ледяных монстров, минуя смерть создателя. Правда, такими вот веревками убить их было трудно, но задержать и отвлечь от меня можно. А остальное довершили бы звероловы.
Страшно заклекотали хейды, уворачиваясь от плетей и отступая в сторону, чем тут же воспользовались люди. На мое счастье арбалетами они пользоваться не стали, видимо, все-таки решили чуть-чуть развлечься напоследок.
Если у Снежного был план «Б», то пора бы ему начать его воплощать.
Тот жуткий «первый» мужчина стал подбираться ближе, в его глазах увидела приговор себе. Артефакт до боли впился в кожу, так сильно я его сжала. Как же хотелось снять его и вновь стать прежней.
«Верить… Надо верить Ирбису… Он просил…»
А расстояние между нами катастрофически уменьшалось. Оставалась всего каких-то пара метров… В следующее мгновение тело зверолова пронзили ледяные стрелы-перья. Захлебываясь кровью, что фонтаном брызнула из горла, мужчина уронил меч, упал на колени и завалился на бок. Охнув, я подняла взгляд в небо, а оттуда с громким клекотом спикировали мои верные хейды. Но не успела я порадоваться их прибытию, как меня почти сразу оглушил громкий вой, и на поляну выпрыгнули три огромных волка-перевертыша.
Так вот чего все время ждал Ирбис. Подмоги.
А дальше… Дальше я все-таки отвернулась. Не хватило моей выдержки, чтобы смотреть, как огромные перевертыши со злобными рыками вгрызались в тела людей — горло, руки, ноги… Да и разве важно куда? Конечно, звероловы и маги сражались и бились, отказываясь отступать и признавать собственное поражение. Но силы были не равны.
Сильные перевертыши с их выносливостью, острыми зубами и жуткими когтями, а также хейды и ледяные перья с неба, что пронзали насквозь, — что могли противопоставить всему этому люди и два мага? Практически ничего. Я видела, как упал тот самый голубоглазый мальчик с тремя перьями в груди. Наверное, его остекленевшие, лишенные жизни глаза навсегда останутся в моей памяти.
Но то, что я отвернулась и зажмурилась, мало помогло. Я не видела, но слышала каждый звук так отчетливо и ярко, а остальное довершало богатое воображение. Крики, вопли, предсмертные хрипы, вой и рык перевертышей, свист ледяных перьев и хруст сломанных костей… Меня трясло от сдерживаемых рыданий, но, несмотря на все усилия, слезы все равно солеными дорожками бежали по щекам.
Даже когда все стихло, я не смогла себя заставить открыть глаза и осмотреться. Даже когда услышала легкие шаги и почувствовала, как кто-то большой подошел совсем близко ко мне и присел на корточки. Я чувствовала его взгляд так, словно он касался меня рукой, но открыть глаза не решилась.
