улицы мой взгляд зацепился за вывеску оружейника, горевшую на солнце начищенным металлом, — приколоченные к щиту два перекрещенных меча. Но привлекло мое внимание не это произведение местного рекламного искусства, а небольшая ржавая табличка на стене дома — жестяной квадрат с выбитой на нем молотом и киркой. Это был герб гномьего королевства.
Увы, гномами в приемном отделении мастерской и не пахло. На звон дверного колокольчика отозвался невысокий бородач, несмотря на свой рост и обилие лицевых зарослей, явно бывший человеком.
— Приветствую вас, уважаемый вой, в моей мастерской. Если хотите, можете купить готовое оружие, или же мы с легкостью сделаем его по персональному заказу.
Если бы я пришел за обычным оружием, то наверняка уже направлялся бы к двери. Передо мной стоял человек, у которого к торговле был больший талант, чем к оружейному мастерству.
— Мастер, у меня немного необычный заказ.
— Сделаем все, что угодно, — жизнерадостно заявил бородач.
— Ну не знаю. Если честно, я зашел к вам потому, что увидел знак гномов.
— А, это, — тут же скис оружейник. — Есть такой, да толку от него немного.
— Но все же мне хотелось бы попытаться, — не унимался я.
— А мне что с этого?
Немного подумав, я решил применить уже сработавшую с книготорговцем схему.
— Давайте я возьму у вас взаймы гнома и его работу за шесть серебряных в сутки.
— Золотой — и делайте с ним что хотите, только не убивайте.
Что-то мне покладистость мастера очень не понравилась. Похоже, с неведомым гномом действительно были проблемы, но слово сказано, и отступать было поздно.
— Два золотых за три дня, и в казармах поводырей все узнают, какой вы хороший оружейник.
— Идет! — Мастер радостно стукнул ладонью по прилавку. — Если, конечно, сможешь уговорить этого упрямца сделать хоть что-то толковое.
— В смысле? Он же раб и не сможет пересилить «наказ».
— Работать-то он будет, но стараться вряд ли. Пучеглазый уродец, запихивавший в голову гнома «наказ», обещал послушание, но не обещал старательности. Эта бородатая тварь уже два десятка лет вспоминает секреты своего рода и места тайников и никак не может вспомнить. Клинки кует, не спорю, изрядные, но такие я и сам могу. Так что толку от него немного. Ну что, не передумали?
— Все же рискну. — Я не стал идти на попятную, хотя слова мастера меня порядком расстроили.
— Дей! — Крикнул мастер, и на его зов появился толстый паренек лет десяти. — Проводи воя к гному. И скажи, пусть выполняет все приказы.
Жилье мастера представляло собой трехэтажный дом с подвалом. Именно там и находилось обиталище гнома. Обширное помещение было обложено камнем, а внутри все завалено всякой рухлядью. В углу имелся небольшой горн с наковальней, а рядом невысокий топчан. На топчане, отвернувшись к стене, лежал кто-то невысокого роста.
— Эй, урод, вставай. Отец приказал тебе выполнять приказы этого человека! — противным голосом завизжал малолетний проводник.
Фигура на топчане зашевелилась, и я увидел гнома. Он выглядел именно так, как я и представлял себе этот народ, — метра полтора росту, широкоплечий и весь заросший. Из кудели волос и бороды выглядывали только нос картошкой и злые глаза.
— Крепких тебе рук, мастер, — произнес я вычитанное из заметок торговцев приветствие.
Глаза гнома удивленно расширились, а затем стали еще злее. Его взгляд впился в меня, выискивая издевку. Я выдержал этот напор и прибавил к приветствию уважительный поклон. Всегда ценил мастеров своего дела, а гном был именно таким — это стало заметно с первого же взгляда. Рабство и внушаемый хорохами «наказ» заставили его покориться, но при этом сквозь вынужденную покорность проскальзывали строптивые отблески.
— Да какой он мастер, — фыркнул мальчишка. — Раб, кусок…
— Заткнись, — сжав кулаки, я шагнул к обнаглевшему пацану.
— Если ударите, я пожалуюсь папе, что вы меня лапали.
Ах ты ж вонючка. Ну ничего, в эту игру можно играть вдвоем.
— Если ты сейчас же не исчезнешь, я расскажу, что ты стянул у меня кошелек. Причем говорить буду не с твоим папашей, а со смотрителем вашей улицы.
Вот теперь пацан испугался.
— Пошел вон отсюда.
Дождавшись, пока мелкий мерзавец выбежит из подвала, я повернулся к гному.
— Надеюсь, моя несдержанность не навлечет на вас беды?
— Навлечет, — спокойно ответил гном по-брадарски с каркающим акцентом. — Но мои глаза и уши наслаждались приятным зрелищем, а оно того
