– То есть ты мечтаешь о том, чтобы я стала твоей рабыней? – рассмеялась Амела. – Вон, оказывается, какие у тебя фантазии!
– Ну… мало ли о чем я мечтаю, – усмехнулся принц. – Главное, чтобы ты определилась, кого ты сейчас будешь представлять. И, кстати, все остальные! Не забыли, что вы моя охрана, охрана принца королевской крови?
– Не забыли, – мрачно буркнула девушка и добавила: – Вот только и ты не забудь, что если будешь вести себя гадко, то, когда никто не будет видеть, можешь огрести за все свои прегрешения в полной мере. И напомни, что там насчет ножиков? Что значит белый ножик? И что – черный?
– Вот не слушаешь старших, потому и не знаешь, – усмехнулся принц. – Герлат же рассказывал, забыла? Белый ножик означает, что ты в поиске мужчины. Что ты свободна… в своих устремлениях. И что ты можешь биться за мужчину с любой из претенденток.
– Я ничего не понимаю, – растерянно проговорила девушка. – Вы что-нибудь поняли? Какая претендентка? Какие битвы? Какие устремления? Я не собираюсь биться ни за какого мужчину! На кой демон мне это надо? У меня уже есть мужчина!
– Честно, я сам не понимаю этих тонкостей, – сознался принц. – В любом случае – надевай ножик и ходи как свободная. Или убирай мечи и представляйся рабыней-наложницей. Все, тут двоечтений быть не может. Я все это прочел в трактате Силуса Аогского «Арды, их общественный строй и роль женщины в развитии северного общества». Хочешь верь, хочешь не верь. Но если не хочешь огрести неприятностей, бери ножик и вешай на шею! И кстати, мы уже почти дошли, потому советую тебе решить вопрос побыстрее.
Нед молча снял с шеи заветный ключ от колонны и, приостановившись, стянул с Амелы шапку и надел на шею девушки цепочку с «кинжальчиком». Белая цепочка улеглась на грудь, шапка вернулась на место, и парочка путешественников догнала своих товарищей, ушедших вперед.
Нед чуть приотстал, притормозив всех, кроме Бордонара, – тот как «предводитель» должен идти впереди, охрана – чуть сзади.
– Береги кинжал, – шепнул он Амеле, и та укоризненно посмотрела ему в глаза:
– Шутишь? Я умру, но не позволю его у меня отнять!
– Умирать не надо… просто не оставляй нигде, не снимай и никому не давай. И все будет нормально. Эй, ребята, похоже, что нас встречают! – добавил Нед уже в полный голос. – Будем настороже! На провокации не отвечать, но и себя в обиду не давать! Как это возможно на самом деле – не знаю…
От крайнего дома отделилась группа людей, человек десять. С такого расстояния не было видно, кто это – мужчины или женщины, воины или мирные жители. Впрочем, разве арды могут быть мирными жителями? Насколько знал Нед, нет. Все они воины, все бойцы.
Арды молча ждали, когда пятеро путешественников подойдут ближе, и через несколько минут путешественники смогли разглядеть, кто стоит перед ними.
Двое мужчин – высокие, похожие на Неда жесткими лицами и разворотом плеч. Двое парнишек – молодые, лет по четырнадцать, с румяными лицами, на которых отразилось искреннее любопытство: откуда взялись эти странные люди, бредущие по утреннему снежку из безлюдной снежной пустыни?
Шесть женщин разного возраста – примерно от семнадцати до тридцати лет. Все спокойны, насторожены, руки на поясе возле заткнутых за него мечей, прямых, узких.
У мужчин в основном тяжелые топоры.
У женщин, как и говорил Бордонар, на груди кинжальчики различного вида, формы, различной степени украшенности – некоторые сверкали камнями, переливающимися на солнце. И все кинжальчики – белые.
Амела оценивающе посмотрела на женщин и слегка нахмурилась – высоченные, ростом чуть не с Неда. Штаны, куртки похожи на те, что носила она, Амела. Только фасон немного другой да украшены особой, невиданной вышивкой. Голубые глаза внимательно смотрят на единственную в пятерке женщину и будто оценивают: с какого удара они снесут ей голову?
Лица не уродливые, вполне миловидные, некоторые даже красивы, своей красотой, северной – жесткие лица, выпирающие скулы, тонкие губы, сложенные в гримаску презрительного превосходства. У двух женщин на лице шрамы, которые совсем не портили их красоты.
Женщины точно своих шрамов не стеснялись – видимо, для них они были чем-то вроде свидетельств доблести. «Богини войны, да и только!» – подумалось Неду.
Бордонар подошел на расстояние пяти шагов от передового арда, остановился и молча посмотрел в глаза старшему из мужчин – массивному воину лет сорока, единственному из всех, кто носил пышные русые усы. Видно было, что все остальные подчиняются именно ему как командиру. Он и стоял чуть впереди всех, выставив ногу в кожаном сапоге, украшенном дорогой строчкой из серебряных нитей.
Мужчина посмотрел в лицо Бордонару, потом перевел взгляд на его «свиту» и вдруг будто вздрогнул, заметив в группе пришельцев Неда. Зажмурил глаза, встряхнул головой и снова посмотрел на парня. Его спутники тоже начали переглядываться, а парнишки присвистнули, протяжно, вытаращив глаза, как будто увидели какое-то чудо.
– Свей Заран! Что ты делаешь в нашем селении?! – справившись с собой, спросил усатый мужчина. – Ты же знаешь, что мы принадлежим к клану Сайтал и обязаны напасть на тебя, как только ты переступишь черту Эстага! Мы подчиняемся нашему конору, а он приказал – убивать тебя везде, где мы тебя увидим! Я с уважением отношусь к тебе, как к сыну вождя клана, потому предлагаю: не проливая кровь, разойдемся, и ты отправишься восвояси, туда, откуда прибыл! Мы дали клятву, а потому… уходи!
– Вот не было печали! – прошептал Бордонар и попытался перехватить инициативу: – Уважаемый, вы ошиблись! Тут нет никакого Свея Зарана! Здесь
