– Слышь, ты чего хочешь, а? Чтоб я тебя ментам сдал за нарушение общественного порядка? Так я сейчас это мигом устрою!
– Не надо ментам, – примирительно поднял я обе руки, отступая назад от линии турникетов. – Я все понял, ухожу-ухожу.
– Давно бы так, – презрительно бросил раскрасневшийся от гнева секьюрити. – Ходят тут, права качают…
Но я уже его не слушал. Всё получилось так, как было спланировано, и сейчас мы с Фёдором, держась на некотором расстоянии друг от друга, шли к лифтам. Вместе с нами в том же направлении двигались еще человек пятнадцать – башни Делового центра были местом весьма популярным и посещаемым.
Фёдор набрал на стального цвета кнопочной панели цифру «13», после чего на синем экране сверху над кнопками загорелась буква «А». Ага, значит нам вон к тем створкам, над которыми горит аналогичная буква. Непростые лифты тут, каждый небось сто?ит как чугунный мост. Впрочем, на то он и Деловой центр, семейство высоченных дорогущих башен, подпирающих серое и скучное московское небо.
В подошедший лифт мы с Федором шагнули первыми. Следом за нами в кабину ломанулись было двое бизнесменов в строгих костюмах, с сосредоточенными лицами людей, страдающих хроническим запором. Но я небрежным жестом достал из кармана складной нож-«шестерку». Тряхнув кистью, раскрыл его и с невинным видом отрезал длинную нитку, торчащую из рукава.
Выражение лиц бизнесменов не изменилось – видимо, оно не менялось никогда. Не иначе, профессия обязывала. Хотя сами землистого цвета физиономии деловых господ вдруг резко побледнели. Знакомый эффект при виде того, как с характерным, вкусным щелчком раскрывается «шестерка» – стилет с шестидюймовым клинком, похожий на карманный меч. Неподготовленного человека такое зрелище шокирует гарантированно, порой вплоть до эффекта, известного в народе под названием «наложить в штаны». Причем буквально, случаи известны. Ибо реально – жуть.
Впрочем, ежедневные занятия бизнесом закаляют, приучая людей маскировать любые эмоции, включая нешуточный страх. Деловые люди не сговариваясь развернулись на сто восемьдесят градусов и как ни в чем не бывало направились обратно к стальной панели, распределяющей, кому в какой кабине ехать. Ну и правильно, нам сейчас лишние пассажиры совершенно ни к чему.
Двери лифта закрылись с мягким шелестом, и мы поехали. В желудке немедленно образовалась легкая пустота – по ходу, кабина неслась вверх с нешуточной скоростью.
– Какие дальнейшие действия? – поинтересовался Фёдор, облизывая пересохшие от волнения губы.
Я пожал плечами, не спеша убирать «шестерку» обратно в карман.
– По обстоятельствам. Они ж, сам понимаешь, разными бывают. Были бы одинаковыми, тогда б тенденция была. То есть не обстоятельства, а закономерность. А так, конечно, обстоятельства. Вот по ним действовать и будем. Потому что…
– Чего это с тобой? – прервал Фёдор мою словесную диарею. – Фуа-гра, что ли, подействовала? Или устрицы в голову ударили?
– Это не со мной, это с тобой, – усмехнулся я. – Потрясывает тебя что-то. Нервы по ходу шалят, думаешь много. Так что для снятия стресса рекомендую иногда отвлекаться. Как вариант – прогнать вслух что-то несусветное, пока от самого себя голова не заболит.
– Ну и как? – удивленно поднял брови Фёдор. – Помогает?
– Оттягивает, – кивнул я. – Как тебя сейчас, например. Переключил внимание с собственных проблем на чужой трёп – и сразу трясти перестало.
– Действительно, – нервно хмыкнул Фёдор. – А то я там, около турникетов, конечно, перенервничал. Не сказать, чтоб очень сильно, но что было – то было. Нервы, они ж такое дело, если их не контролировать, то можно вообще с катушек соскочить. Ну, это если их не контролировать, конечно. Но вот если контролировать – то совсем другой расклад выходит.
– А у тебя получается, – кивнул я. – На лету схватываешь.
– Это у меня профессиональное, – хмыкнул Фёдор. – И да, спасибо, учитель. Возьму на заметку.
– Трепись на здоровье, – сказал я.
И расслабился. Потому что лифт остановился. Я знал – что бы ни было там, за створками, мне по-любому придется действовать быстро и решительно. И лучшая подготовка перед такими действиями – расслабон. Из которого по-любому легче бросать организм в неизвестность, чем заставлять зажатые стрессом мышцы совершать скоростную работу.
Створки неторопливо разошлись в стороны…
И я увидел кровь.
Большую лужу, которая подступила к дверям лифта. И как только они раскрылись, медленно, тягуче перелившись через край узкой щели, отделяющий лифт от коридора, неторопливо потекла в шахту.
«Свежая, – щелкнула в голове мысль подобно патрону, досланному в патронник. – Не успела свернуться. Его убили недавно. Может, пару минут назад».
Это относилось к охраннику, сидевшему прямо напротив лифта за невысокой конторкой, перечеркнутой цепочкой пулевых отверстий. Кто-то, не выходя из лифта, резанул очередью из автомата, после чего педантично собрал гильзы – либо просто спихнул их ногой в шахту. Видимо, убийца не хотел, чтобы другие посетители башни, а следом и правоохранительные органы узнали о его визите раньше времени, потому и не оставил следов в кабине. Или убийцы. Обычно на такие дела не ходят поодиночке. Как минимум вдвоем, чтобы кто-то контролировал ситуацию за спиной.
