кровь. Пальцы девушки были слишком слабыми и тонкими, чтобы удержать этот поток, хлещущий из разорванной сонной артерии. Впрочем, и сильные руки тут вряд ли помогли бы, ибо драгоценные секунды уже упущены и рядом с девушкой успела образоваться приличная багровая лужа…
Я увидел это – и не стал церемониться. Выйдя из кувырка в положение для стрельбы с колена, я неторопливо прицелился – чисто чтоб наверняка – и влепил пистолетных дел мастеру пулю точно промеж глаз.
Я понимал, что это гражданский, попавший под влияние адской электроники, но ничего не мог с собой поделать. Та девушка за моей спиной тоже была мирным, гражданским человеком. Но из-за того, что вот этот хрен со стволом, медленно падающий назад, в темный салон машины, долго и упорно тренировался выхватывать пистолет и стрелять не думая, одна девчонка уже никогда не порадуется восходу, не родит ребенка, не поцелует внука через много-много лет, которые ей не суждено прожить. И потому, хоть я и вполне мог выбить пулей пистолет из руки стрелка, моё решение – жизнь за жизнь. Пусть неправильное. Но – моё. И я знал, что совесть меня точно не будет мучить…
А между тем мир вокруг меня стремительно возвращался к своей нормальной скорости. Вернее, приходило в норму мое ускорившееся личное время. Что ж, приятный бонус, в который раз сохранивший мне жизнь. Я думал, что безвозвратно его утратил, но оказалось, что с обретением на зараженных землях своего настоящего тела вернулась ко мне и способность ускорять движение этого тела в пространстве – при этом окружающий мир в моем восприятии заметно замедлялся.
Суя пистолет обратно в кобуру, я оглянулся еще раз. Увы, девчонке уже ничем не помочь. Судя по обширной луже, крови она потеряла около трех литров. А это значит, что жить ей осталось минуту-две.
Я даже успел поймать ее удивленный взгляд, словно говорящий: «Что происходит? Всё же только что было так хорошо, так замечательно…»
Да, она точно была счастлива, ибо в ее ухе я заметил блямбу нейрофона. Все эти люди, игроки в нарисованные игры, умирали счастливыми. Без надрыва, без личной трагедии и, возможно, даже без боли – не исключаю, что нанощупальца полностью брали под контроль все ощущения игрока, в том числе и болевые. Как всегда бывает в такого рода играх: сначала всё очень хорошо, нейрофон легко вынимается из уха, легко вставляется обратно. Полная иллюзия счастья, от которого можно легко и просто отказаться в случае чего. Но кто ж отказывается от такого подарка судьбы? И то, что он в считаные часы врастает в голову, тоже не беда! Зато какие игры дарит он, плюс вот языки бесплатно, учить не надо. Кто ж в здравом уме будет выковыривать из себя ощущение рая на земле? Твою ж мать, какая сладкая паутина! Остается выяснить, кто паук, а после раздавить эту гадину к чертям крысособачьим!
Я посмотрел, как гаснет взгляд умирающей девушки, повернулся и пошел в другую сторону. При этом дав себе слово, что непременно найду и раздавлю того неведомого паука, чего бы мне это ни стоило. Не за себя. Не за незнакомых мне людей, которые сейчас вставляют себе в уши аппараты, превращающие их в послушных управляемых кукол…
За эту девушку. Ведь она была бы сейчас жива, если б не распроклятые гаджеты, которые какая-то тварь решила внедрить в головы жителям моего города…
Неприветливого.
Жестокого.
Чужого.
Но всё-таки – моего.
Давать самому себе крутые обещания – это одно. И совсем другое – их выполнять.
Сейчас я шел по улице, оставив за спиной уже еле слышные завывания полицейских машин, силящихся пробиться через вновь образовавшуюся пробку к месту перестрелки, – очень часто в Москве две ноги гораздо более надежное и быстрое средство передвижения, чем четыре колеса. Шел и понимал, что сейчас у меня в активе есть совсем немного козырей. А именно:
– некоторая сумма денег – с виду внушительная, но со столичными ценами далеко не бесконечная,
– два пистолета. Что неплохо, конечно, но практически ничего против неведомого врага, способного натравить на меня не только несколько послушных биокукол, но и отряд зомбированного ОМОНа,
– и телефон, который мне дал Фёдор. Телефон с закачанной в него игрушкой, которую перед смертью создал Сашка. Кстати, не из-за этой ли игрушки неведомые Хозяева зачистили фирму Сашки вместе с ее хозяином?
Мне стало любопытно. Я включил телефон, не совсем уверенный, что справлюсь с незнакомым аппаратом. Однако меню оказалось хоть и сложным на первый взгляд, но интуитивно понятным. Тому, кто привык распутывать в Зоне сложные цепочки вражьих следов, хоть и нелегко, но всё-таки реально разобраться, что к чему в телефоне, который запросто осваивают школьники младших классов.
Игру, о которой говорил Фёдор, я нашел сразу – она была закачана последней. Нажал на кнопку – и увидел знакомую картину. Почти знакомую.
На экране была та же улица, по которой я сейчас шел. Будто не телефон держал я в руке, а видеокамеру. Однако помимо стен домов, асфальта и людей, шедших мне навстречу, на экране больше ничего не было. Разве только в самом его низу находилась довольно четко прорисованная маленькая граната Ф-1. Да рядом с гранатой маячила полупрозрачная кнопка с надписью «Карта». Отечественный продукт? Или всё-таки импортный, который Фёдор заточил под себя?
