замки.
– Вернуть твои пистолеты и второй нож? – слегка ехидно поинтересовался Дмитрий. – Или подберешь что получше?
Только встав с кресла, я проверил – «форты» они у меня забрали, это понятно. Даже складной стилет-«шестерку» вытащили. А вот «Бритву» не тронули. Почему? Знали о ее свойстве быть преданной только хозяину и выпивать жизни из других, тех, кто посмеет к ней прикоснуться? Впрочем, неважно.
– «Форты» можешь оставить себе, – сказал я. – А вот «шестерку» верни.
– Без проблем, – сказал Дмитрий, доставая из кармана мой складной нож. – Хотя не понимаю, зачем он тебе при наличии «Бритвы».
– Дорог как память, – сказал я, забирая «шестерку». И при этом ни разу не покривил душой. Действительно дорог. Как память…
Я примерно представлял, с чем нам придется столкнуться. Но в то же время понимал, что в городе человек с пулеметом наперевес будет смотреться несколько подозрительно. Поэтому, быстро оценив масштаб арсенала, я расстегнул пояс и стряхнул на пол бесполезные теперь «фортовские» кобуры. Пришло время прибарахлиться чем-то помощнее.
Я даже думать не стал, увидев на стене пару знаменитых самозарядных пистолетов Сердюкова, специально разработанных для уничтожения противника, облаченного в бронежилет. Причем убойная «карманная артиллерия» была в экспортном исполнении, гарантирующем повышенные требования к тактико-техническим характеристикам этого замечательного оружия. Так называемый вариант «Гюрза», отличающийся тщательной внешней отделкой и изображением змеи на боковой поверхности затвора. Что ж, есть надежда, что бронебойная пуля «Гюрзы», легко прошивающая бронежилет второго класса защиты, с не особо далекого расстояния пробьет силовое поле, которым так любят окутывать себя «мусорщики».
Обзаведясь парой пистолетов Сердюкова и соответствующими патронами к ним, я принялся искать нечто еще более мощное, ибо прекрасно помнил, сколько боеприпаса расходуется на то, чтобы расковырять защитное поле «мусорщика». Крупнокалиберную снайперскую винтовку взять? Хорошо бы, конечно, чтоб на приличном расстоянии брата по разуму прищучить. Но как я по городу с такой дурой попрусь? Это ж не Зона, где человек без оружия воспринимается примерно как в городе посреди улицы без штанов. Тут что «охваченные» боевики мигом срисуют, что «неохваченные» стражи порядка немедленно заинтересуются.
Хотел я было по старой памяти прихватить совершенно жуткое ружье под названием КС-23, благо оно на стене висело в мегакомпактном варианте с пистолетной рукоятью. Прям потянулся уже, сглатывая слюни, словно голодная собака, завидевшая шмат колбасы…
Но тут мой взгляд зацепился за угловатую конструкцию, лежащую почему-то в раскрытом строгом черном чемоданчике, похоже, сработанном специально для нее. Зацепился – и прикипел намертво. Ибо в чемодане лежал крупнокалиберный штурмовой автомат АШ-12, овеянное легендами оружие под специальный патрон 12,7?55мм СЦ-130, по форме больше похожий на маленькую ракету. К слову, всё свободное место в чемодане было занято гнездами под те самые патроны, само собой, не пустыми. Плюс два запасных магазина внизу помимо примкнутого.
– Не против? – уточнил я у Дмитрия, понимая, что эдакую пушку никакой вменяемый боец другому бойцу не отдаст. Но Дмитрий лишь усмехнулся:
– Я знал, что ты мимо него не пройдешь, с твоим-то опытом битв с «мусорщиками». Забирай. Кстати, чемоданчик спецом сделали, чтобы по городу с «ашем» ходить, не привлекая внимания. И кнопка специальная на ручке имеется. Одновременно открывает окошко в боковине чемодана и активирует поршень, давящий на спуск. То есть можно стрелять, не вынимая девайс из упаковки.
– Лихо, – кивнул я. – А я уж думал, такое только в американском кино бывает про волосатых суперменов.
– Ага, там тоже бывает, – кивнул Дмитрий. – Однако стреляющие портфели изобрели еще в начале прошлого века в СССР для секретных сотрудников госбезопасности. Так что еще вопрос, кто чего у кого позаимствовал.
Разговор шел между делом – вся группа экстренно вооружалась, ибо счет шел на минуты. Так что не успели мы с Дмитрием обменяться парой реплик, как у каждого из нас в руках и на поясах появилось по несколько единиц огнестрелов плюс гранаты, которые каждый из нас в карманы насовал. Помимо этого я еще несколько высококалорийных батончиков прихватил из коробки, которую кто-то то ли забыл на столе, то ли специально поставил на случай, если экипирующимся бойцам захочется экстренно заморить червячка.
– Всё, уходим, – сказал Дмитрий, глянув на часы. И, вытащив портативную рацию из кармана, продублировал команду.
– Не получится, командир, – отозвалась рация. – Они уже здесь. Отходи?те, мы прикроем.
– Я сказал… – начал было Дмитрий, но тут над нашими головами глухо затявкали выстрелы. Судя по отрывистым, резким хлопкам, отчетливо слышимым даже через перекрытия второго этажа, сверху молотили из крупнокалиберных снайперских винтовок. И, несмотря на приказ, не собирались покидать позицию.
– Твою ж мать! – скрипнул зубами Дмитрий. И после секундной паузы резко бросил: – Все к машинам!
Видно, что приказ дался ему нелегко. Но в боевой обстановке командирам часто приходится принимать трудные решения во имя достижения поставленной задачи.
– Но там же наши… – попыталась было возразить «служанка», побелевшими от напряжения пальцами сжимая грамотно затюнингованный АК-12.
– С нами Меченосец, – отрезал Дмитрий. – И он сейчас важнее всех нас вместе взятых. Поэтому все к машинам, быстро!
Больше никто не посмел ослушаться, и я в том числе. В боевой обстановке лучше слушаться командира, в противном случае командир вполне имеет
