Хибрания была далеко – и все же вот она.
Импульсное оружие, включая пистолеты, сдано на хранение специальному человеку – еще одно правило, но все остальное было при них. Шлемы стояли посреди стола. Джнахин заметил на сегментах брони наемников немало новых символов; это как татуировки, только снаружи, и многие головорезы обожают хвастаться ими. Кроме того, частенько символы означали принадлежность к какому-нибудь клану или боевой группе, вроде той, чьим командиром был Джнахин. Но сам Фаррел не любил показухи; неприметность, считал он, неплохой камуфляж.
Его заметили. Первым поднялся тот, чья лысина блестела в свете ламп словно стеклянная.
Титус Фанн. Славен своими подвигами на ниве охоты за опасными преступниками. Говорили, он неуязвим и даже никогда не был ранен во время заданий, хотя дело имел с самыми отпетыми негодяями, террористами и убийцами всех мастей.
Россказни. Неуязвимых не бывает. Бывают удачливые, и Титус входил в их число. А еще он был – в хорошем смысле – безбашенным. Брался за работу, которая по плечу лишь группам, но умудрялся добывать по дюжине клиентов за раз, чем снискал немалое уважение не только среди соплеменников. В свою очередь, галактический криминалитет был не в восторге от Фанна и мечтал заполучить его в свои руки.
В конце концов Титус немного сменил род деятельности и решил стать капитаном. Свою группу, состоящую из десяти штурмовиков, он назвал «Стальной шлем» и почти целиком переключился на войну.
Вроде той, что намечалась, по слухам, совсем скоро.
– Если Галактика крутится, значит, Джнахин жив, – сказал Фанн, заключив наемника в объятия.
Доспехи глухо лязгнули.
– Старый демон тем он крепче, чем старше, – заметил, подходя, Роваш Метьяри.
Он оглушил Джнахина смехом в левое ухо и уступил очередь Саво Кабилу, белому, почти бесцветному человеку с красными глазами. Альбинизм Кабила служил его визитной карточкой; наемник гордился своей внешностью, несмотря на то что она явно демаскирует его в толпе и облегчает врагу запоминание. Пока, впрочем, Саво как-то выкручивался.
Метьяри и Кабил тоже были капитанами и продавали оружие своих солдат за деньги.
Старые добрые деньки, подумал Фаррел.
– Слышал, твоим ребяткам начикали на Симеде-3, – сказал он. – Ай-ай…
– Глупость, наветы, – расплылся в широкой улыбке Саво, – интриги завистников…
– А… – Фаррел заметил краем глаза, что Джиа принесла пиво и ждала, когда люди натешатся ритуалами приветствия. Для робота, должно быть, все это казалось лишенным смысла.
Метьяри, большой, коренастый, похожий в доспехах на жука, ткнул альбиноса в наплечник кулаком.
– Фаррел, этот тип просто набивает себе цену. На Симеде-3 он драпал.
– Тактическое отступление, дурень! – фыркнул Кабил. – Посмотрел бы я на тебя и твоих храбрецов.
– Тактическое отступление? – Роваш надул губы и поглядел на потолок, покрытый толстым слоем грязи. – Не, в моем лексиконе такого нет.
Титус Фанн шутливо схватил обоих за края броневоротников и подтолкнул к столу.
– Ладно, мальчики, хватит мериться самым ценным. Лучше выпьем за встречу. Сколько лет прошло, Джнахин?
– Семь.
Наемник принял у Джиа свое пиво и сел за стол. Робот-официантка ушла, качая бедрами. Устраиваясь, хибраниец заметил несколько обращенных к столику взглядов.
Ничего особенного, простое любопытство, но всегда держи ухо востро, верно?
– Ну, хотя такое пойло даже неприлично пить за здоровье, но будем считать, это репетиция будущей вечеринки, – сказал Саво, подняв кружку.
Наемники чокнулись, сделали по глотку. Фаррел хмыкнул. Альбинос прав – пойло, ничуть не изменившееся за эти годы. Интересно, какое пиво пьет сам Шунна?
В этот вечер брайши стоял за стойкой. Невзирая на свой вес в обществе, Тик-Дилл не брезговал простой работой, она явно доставляла ему удовольствие. Уловив взгляд брайши, Джнахин слегка кивнул. Шунна был глазастым и заметил это. Фаррел входил в разряд посетителей, которые никогда не нарушали правил паба, а значит, был у хозяина на хорошем счету.
Шунна сделал знак, переплетя пальцы: приветствовал.
– Ну, рассказывай новости, – сказал Роваш Метьяри, завладевая вниманием Джнахина.
– Я здесь для того, чтобы услышать их от вас, – отозвался наемник.
– Узнаю, – пробурчал альбинос. – У Фаррела слова лишнего не вытянешь. Почему ты не стал шпионом, брат? С твоим-то талантом молчать.
Это была старая-старая шутка. Джнахин всегда славился умением держать язык за зубами, за что когда-то заработал прозвище Немой. И еще одно – Шпик.
– Ладно, – махнул широкой дланью Метьяри, – неважно. Дела пока идут неплохо у всех нас, но…
