дралась как дикий зверь, стараясь добраться до глотки пирата. Не окажись поблизости его подручные, ему было бы несдобровать.
Один из подошедших позже абордажников, недолго думая, ударил женщину кулаком в ухо и, протянув капитану руку, проворчал, помогая ему подняться:
— Похоже, эта сука взбесилась.
— Не трогайте ее, — резко приказал Максвелл. — Я сам ею займусь.
— Только подойди ко мне, тварь, — прошипела женщина, делая слабые попытки подняться.
— Подойду, и даже попробую тебя на ощупь, — оскалившись, пообещал пират.
— Капитан, а не пора ли пометить добычу? — спросил пират, помогавший ему подняться.
— Начинайте, — кивнул Максвелл, и бандиты принялись вытаскивать из толпы женщин, уводя их куда-то в глубь корабля.
Женщину, осмелившуюся кинуться в драку на капитана, пришлось скручивать сразу двоим. К удивлению всех собравшихся, она оказалась настолько сильной, что в одиночку с ней не мог справиться никто из пиратов. Отчаянье и злость придавали ей сил. К тому же ударивший капитана мальчишка, поднявшись, тоже бросился в драку. Глядя на них, драться кинулись и остальные дети. В общей свалке не участвовали только самые маленькие.
Понимая, что еще немного, и сопротивляться начнут все, Максвелл выхватил у одного из пиратов лучевик и, выстрелив в подволок, рявкнул:
— Следующий, кто шевельнется, сдохнет.
И ударив женщину, которую держали за руки двое пиратов, по лицу, добавил:
— Эту суку в мою каюту. Ею я сам займусь.
— Только прикоснись ко мне, гад, сдохнешь, — прошипела женщина и, недолго думая, плюнула ему в лицо.
Медленно стерев с лица кровавую слюну, Максвелл зло рассмеялся и, убрав лучевик за пояс, отвесил ей еще одну пощечину. В ответ женщина снова плюнула ему в лицо и, звонко рассмеявшись, выкрикнула:
— Дешевый импотент. Ты даже возбудиться не можешь, не причинив кому-нибудь боль. А сам и драться толком не умеешь, потому что ты не мужик. Ты просто трусливая тварь.
— Сука! — взвыл от злости Максвелл и, резким движением выхватив из ножен саблю, нанес удар от пояса, одним махом снеся ей голову.
— Капитан! — выкрикнул державший женщину пират, отскакивая в сторону, чтобы не испачкаться кровью.
— Мама!!! — разнеслось по всему трюму, и подскочивший к пирату мальчишка, который и начал драку, попытался пырнуть пирата ножом.
Удар пришелся в широкую пряжку пояса, служившую одновременно и защитой именно от таких приемов. Лезвие ножа заскрежетало по пряжке, и пират, не раздумывая, взмахнул саблей, которую держал на отлете. Удар оказался не сильным, но мальчику хватило и этого. На палубу он упал с почти перерубленной шеей.
Проспавшись после ночного загула, Старый Лис продрал глаза только к вечеру и, усилием воли согнав себя с кровати, отправился умываться. Приведя себя в порядок и обретя ясность мысли, он не спеша выбрался на террасу и, увидев слугу, попросил принести кофе. Рухнув в кресло, он глотнул принесенный напиток и, не удержавшись, издал стон наслаждения.
— Кажется, я знаю, какой подарок сделать вам перед отъездом, — услышал он и, оглянувшись, увидел улыбающегося араба.
— Вы и так сделали больше, чем я мог ожидать, — ответил Лис, заставив себя улыбнуться в ответ.
— Откровенно говоря, вы снова сумели меня удивить, мистер Олири, — сказал араб, опускаясь в соседнее кресло. — Не думал, что вам удастся так легко познакомиться с Марго, да еще и обчистить сразу четыре казино.
— Последнее — просто случайность. И должен признать, что если бы не помощь вашего водителя, мне пришлось бы туго, — быстро ответил Лис.
— Перестаньте. Вам достаточно было сказать, что вы мой гость.
— И как же я могу это сказать, если не известно, под каким именем вас здесь знают? — удивился Старый Лис.
— А вам и не нужно это знать. Достаточно было сказать, что вы гость владельца мавританского домика, — улыбнулся араб. — Впрочем, все кончилось, вы живы, здоровы, и даже с прибылью.
— Думаю, я должен отдать эти деньги вам, — помолчав, сказал Лис.
— Вы полностью восстановили счет на выданной вам карточке, а все, что вы сумели выиграть сверху, ваше, — отмахнулся араб. — Считайте это бонусом за хорошо сделанную работу. Но как вы умудрились познакомиться с Марго?
— Случайно. Она проигралась, и я одолжил ей фишки.
— А почему вы назвали себя старым идиотом, когда услышали, с кем все это время веселились?
— Я подошел к ней, только чтобы как следует рассмотреть. Она мне кого-то напоминала, но кого, я никак не мог вспомнить. А когда вы назвали ее имя, все понял.
— И что же вы поняли?
— Она сделала пластику. Не сильную. Так, чтобы только отдаленно напоминать ту, прежнюю Марго. Потому я и не смог сразу вспомнить, кто это.
