Ненавидеть и Владеть

— Не говори со мной о моих родителях, Этан Коннор. Не смей, твою мать, говорить об этом! — Развернувшись и кипя от злости, я ударил его, но он даже не дрогнул.

— Не делай этого, — произнес он сквозь зубы.

Не знаю, больно ему было, или он просто пытался успокоиться, чтобы не броситься на меня. Так было со дня нашего знакомства, один доводил другого до белого каления, пока не оставалось ничего другого, кроме как завершить дело дракой.

Никто из нас не хотел драться, мы оба старались держать себя в руках, и обычно первым срывался я — особенно если это касалось Этана.

Я закрыл глаза и прерывисто выдохнул. Он придвинулся ко мне и взял меня за руку. Злость начала испаряться, и чем дольше он прикасался ко мне, тем спокойнее становилось у меня на душе. Когда я взглянул на него снова, он был ближе, чем я ожидал. Я посмотрел в его голубые глаза и почувствовал, что уголки моих губ дрогнули в улыбке.

— А эти узы наделяют тебя новой супер властью, парниша, — сказал я.

Он наклонился и коснулся моих губ легким поцелуем. Я прижался к нему, и мы обнимались, пока злость полностью не ушла, и я даже почти забыл, из-за чего мы с ним ссорились. Мне не нравилось, что он имеет такую власть над моими эмоциями, но это могло пригодиться. Если мы действительно пойдем к его родителям, то надеюсь, что в течение всего визита он будет рядом со мной. Это единственное, что может помочь мне убраться оттуда, не поставив в неудобное положение себя или… его.

— Мы должны пойти, — сказал он, касаясь губами моих волос. — Они ждут нас. И я подумал, что после встречи, мы могли бы зайти в магазин и выбрать новый кухонный стол.

Я кивнул, отстраняясь от него, хотя и не желая этого. Мне не было больно, если я не прикасался к нему, но все же я чувствовал себя лучше в его объятиях.

— Этан, — сказал я, прежде чем он вышел из комнаты. — Мне нужно, чтобы ты кое-что для меня сделал.

— Что тебе нужно?

— Не говори родителям, что нам теперь нет необходимости прикасаться друг к другу.

Он выгнул бровь.

— Просто я имею в виду, я не хочу ударить в грязь лицом перед твоими родителями. Мне будет легче, если они будут думать, что я прикасаюсь к тебе, потому что мне это необходимо, а не потому что я этого хочу.

Он подошел ко мне, приподнял пальцами подбородок и поцеловал. Я обвил его шею рукой, наслаждаясь теплотой его кожи под своей ладонью. Через несколько секунд он отстранился, чмокнул меня в кончик носа и улыбнулся.

— Я не скажу им, если ты пообещаешь мне, что тоже позволишь касаться тебя, когда я этого захочу. — Я хотел кивнуть, но он снова сжал мой подбородок. — А я, возможно, буду часто этого хотеть, так что хорошенько подумай, прежде чем ответить.

— Этан, последние лет пятнадцать я довольно часто позволял тебе бить меня по морде, когда бы тебе этого ни захотелось. Так что уж как-нибудь справлюсь с тем, что ты изредка будешь держать меня за руку. Мы выдержали несколько дней, и оставшиеся недели тоже выдержим. Ты был прав, когда сказал, что мы с тобой чертовски упрямы, чтобы позволить чему-то или кому-то нас контролировать.

Я промолчал о том, что ранее думал как раз о том, насколько сильно мы попали под власть заклятия. Разберемся с этим, когда придет время. Сейчас же, мне было о чем волноваться и без этого заклятия, контролирующего наши эмоции и потребности. Если мне придется быть при Коннорах пай-мальчиком, то я рад, что рядом будет Этан, способный меня хоть немного успокоить. Вечер может пройти достаточно гладко, если я не буду предоставлен самому себе.

— Мы должны идти, — сказал Этан, ведя меня за собой к двери.

Я знал, что он прав. Чем раньше мы туда придем, тем раньше уйдем. Мне оставалось только идти за ним и молиться о том, чтобы наш визит был краток.

Глава 7

Нас проводили в тронный зал, как только мы прибыли к родителям Этана. Он некоторое время спорил с дворецким не в восторге от места, где должна была состояться встреча, но приказ был отдан и, по всей видимости, встреча должна была носить официальный характер.

В зале вокруг небольшого стола стояли четыре кресла. Мы с Этаном сели рядом, чтобы, не держась за руки, иметь возможность касаться друг друга под столом ногами. После двадцатиминутного ожидания Этан забеспокоился и начал злиться. Вот уж не думал, что он первый взбесится, но у меня было ощущение, что, если вскоре его родители не появятся, то мы дружненько отсюда свалим.

К сожалению, когда он был уже на пределе, они вошли в зал через боковую дверь. Мы с Этаном встали, и его отец протянул мне руку. Я взял ее неохотно, вздрогнув от резкой боли, пронзившей руку.

— Прошу прощения, Макхейл. Я забыл, что прикосновение любого, кроме моего сына, вызывает подобную реакцию. — И ни фига в его голосе сожаления не было, но зная, что это оскорбление будет одним из самых незначительных, я решил, что тоже могу позволить себе немного вольности.

— Пожалуйста, зовите меня Джейми, — сказал я, потирая руку. — В конце концов, на данный момент вы — мои свояки.

Ну хорошо, это был удар ниже пояса. Но у меня не было никаких сомнений в том, что отец Этана знал, что делает, когда брал меня за руку. Если он собирается вести себя как засранец, то и я в долгу не останусь. О нет, я не буду открыто дерзить, но и мальчиком для битья быть не собираюсь.

— Конечно, — запинаясь, произнесла Королева. — Полагаю, ты прав. Почему вы не садитесь? Не нужно ли вам… чего-нибудь?

Мы с Этаном отрицательно мотнули головами и сели на свои места. Я схватил под столом его руку и улыбнулся в ответ на его легкую улыбку. Никогда бы не подумал, что предпочту находиться наедине с Этаном Коннором, но сейчас, сидя напротив его родителей, мне безумно хотелось никогда больше не покидать кровати Этана.

— Макхейл, прости, Джейми, последние несколько дней мы общались с Шауной. Она рассказала нам о том, что произошло с тобой и моим сыном. — Король уставился на меня, будто ожидая какого-то ответа.

— Извиняюсь. Я должен что-то сказать? Вы не задали мне вопроса, и я не понял, что должен что-то ответить. — Этан пнул меня под столом, но когда я взглянул на него, то заметил, что его губы подрагивают, потому что он пытается сдержать улыбку.

— Мы с Королевой Тарой обеспокоены этим заклятием. Вы двое… враждовали все время, что я вас знаю. И если я правильно помню, в ночь, когда Этан оставлял Анаборис, вы так жестоко подрались, что потом долго не могли оправиться. — Он снова замолчал, но я ничего на это не ответил. Да я всю ночь могу тут молча просидеть.

— Жафир пытается сказать, что мы переживаем, потому что вы можете причинить друг другу боль, если вам придется решать эту проблему… самим. Мы бы хотели, чтобы вы подумали о том, чтобы переехать сюда, потому что в таком случае за вами сможет присматривать охрана. Для вашей собственной безопасности.

— Нет, — сказал я, вставая. — Если это все, что вы хотели, то до свидания. — Я попытался выйти из-за стола, но Этан крепко держал меня за руку, не давая уйти.

— Мама, папа, спасибо за предложение. Я действительно благодарен, но у нас с Джейми все в порядке. У нас есть причина, по которой мы должны провести оставшееся время наедине. — Он поднял руку, показывая отцу, чтобы тот его не прерывал. Король удивленно изогнул брови, но промолчал. — И эта причина не имеет никакого отношения ни к вам, ни к кому бы то ни было.

Этан тоже встал, но все равно не давал мне уйти. Он так крепко держал меня за руку, что костяшки на пальцах побелели. Я чуть не стонал от боли и не понимал, из-за чего он вдруг так напрягся.

— Этан, будь благоразумным. Я вижу, что вы опять ссорились. Вы оба в синяках и ссадинах, которые еще не зажили. — Королева встала и обошла стол, чтобы осмотреть скулу Этана. — Ты — Принц Анабориса. Тебе не пристало находиться в подобной ситуации и дальше.

— И что же ты хочешь, чтобы я сделал, мама? — Он отбросил ее руку от своего лица, зажмурившись от боли вызванной столь коротким прикосновением. — Мы с Джейми связаны. И не можем разорвать узы в течение целого месяца. Я не собираюсь жить здесь, потому что так будет спокойнее тебе. Я делал и намного более неподобающие вещи. Почему же ты так ведешь себя именно сейчас?

— Потому что идут разговоры. — Король тоже поднялся, но остался стоять на своем месте. — В течение двадцати лет нас считали авторитетными лидерами клана…

— Пятнадцати, — тихо прервал я. Пальцы Этана снова сжали мои, но я сбросил его руку, больше не нуждаясь в успокоительном эффекте.

— Извини? Ты что-то сказал? — Король повернулся ко мне.

— Да. Я сказал, вы были лидерами пятнадцать лет. Не двадцать. Завтра будет пятнадцать лет с того дня, как были убиты мои родители. Может, мне и было тогда всего лишь десять лет, но я отлично помню ту ночь. В следующую среду исполняется пятнадцать лет, как ваша семья у власти. — Мой голос был необыкновенно тих. Я думал, что буду кричать и, судя по лицу Этана, он тоже так думал.

Но не было смысла распаляться. Его родители никогда не расскажут, что случилось в ночь, когда умерли мои родители, и даже если они за это в ответе, то никогда не раскаются. И если я буду злиться на них, то ничего этим не добьюсь, разве что и меня прикончат.

— Да, правильно, — запинаясь сказал Король, он выглядел неуверенным, впервые за все то время, что я его знаю. — Пятнадцать лет мы уважаемы большинством членов нашего клана. Мы не можем допустить слухов о слабости Принца.

Он был раздражен, но спорил уже как-то без энтузиазма. Напоминание о большем скандале вызвало нерешительность. Я старался не казаться довольным, но не думаю, что мне это удалось.

Я снова взял Этана за руку.

— Пойдем? Нам надо успеть зайти в магазин до закрытия.

Королева хотела поцеловать Этана в щеку, но он отодвинулся, заслонившись рукой. Она кивнула, грустно улыбнувшись, и мы пошли к выходу.

— Мальчики, — позвал нас его отец.

Мы обернулись, все еще держась за руки, почти прижимаясь друг к другу, хотя в этом не было необходимости. Но я наслаждался тем, что Король чувствовал себя неловко рядом с нами, и использовал любую возможность, чтобы опять смутить его.