После этого трухлявые листья окончательно рассыпались, и голову снова заполнял едкий туман. Что было дальше?
— Ты тоже связана? — спросил Игорь, догадываясь, что ответ, скорее всего, будет положительным.
Так оно и вышло.
— Мы должны попробовать развязать веревку зубами, — сказал Игорь.
Он перевернулся на живот и, извиваясь, как червяк, уже хотел ползти к ней, как вдруг почувствовал, что его что-то держит. Черт подери, оказывается, его ноги были привязаны к какой-то балке, и он не мог сдвинуться с места.
— Мне страшно, — глотая слезы, проговорила Юля.
— Все будет хорошо, — попытался успокоить ее Игорь, прекрасно осознавая, что говорит неубедительно. Пол под ними снова качнулся, и Юля вскрикнула от страха.
«Да замолчишь ты или нет?» — с досадой подумал Игорь, не зная, как успокоить свою случайную знакомую.
— Если бы тем, кто нас сюда засунул, были бы нужны деньги, об этом было бы уже известно, — пробормотал он вслух. — Нам остается только ждать.
— Игорь, — позвала она, и мужчина не мог не заметить, как задрожал ее голос. — Игорь, где мой ингалятор?
— Ингалятор? — переспросил он, тщетно напрягая мозг. Черт, в самом деле, Юля еще при встрече призналась ему, что страдает астмой.
— Боюсь, что здесь его точно нет, — мрачно сказал он.
— Но… у меня может начаться приступ, — тщательно выговаривая каждое слово, произнесла Юля, и Игорю даже в темноте показалось, как у нее перекосилось от страха лицо. — Что мне тогда делать?
Пол медленно покачивался, а снаружи мерно плескались волны, такие невинные и беззаботные.
Они потеряли счет времени. Руки затекли, как, собственно, и все остальное, кожу нещадно пронзали миллионы невидимых иголочек, но освободиться от узлов не получалось. Юля безостановочно плакала, но ему надоело ее успокаивать, так как нервы были на пределе. Последний час ему неудержимо хотелось облегчиться, и, видя, что иного выхода нет, Игорь выпустил содержимое мочевого пузыря прямо в джинсы, отчего к затхлому воздуху в трюме добавился запах мочи.
— Господи, а ведь Нелька нас отговаривала ехать, — рыдала Юля.
— Нелька? — спросил без какого-либо интереса Игорь только для того, чтобы хоть что-нибудь спросить.
— Мы сюда с подругой приехали… По корпоративной путевке с фирмы, — глотая слезы, сказала девушка. — Нелька себя неважно чувствовала, а я… я…
Внезапно она замолчала, дыхание ее стало затрудненным.
— Юля? — взволнованно крикнул Игорь, вспомнив, что она говорила об астме. — Юля, что с тобой?!
— Грудь… давит на грудь, — с присвистом проговорила Юля.
— У тебя приступ?
Девушка закашлялась.
— Мне… нужно сесть… лежать… не могу, дышать… тяжело, — хрипло произнесла она.
— Эй, вы там!! — заорал Игорь и забарабанил каблуками туфель по днищу судна. Удары были глухие, которые он из-за плача Юли сам едва слышал. — Выпустите нас, вашу мать! ЭЙ, ЕСТЬ ТАМ КТО-НИБУДЬ?!!
Юля то замолкала, что одновременно и обнадеживало, и пугало Игоря, то вновь заходилась в сухом кашле, и ему становилось страшно. А что, если она сейчас умрет, вот прямо здесь, в этой кромешной темноте?
В этот момент наверху что-то заскрипело, и он зажмурился — кто-то открыл трюм, и упавший ему на глаза солнечный луч чуть не ослепил его. Вздыхая, вниз начал кто-то спускаться, и на стене заплясал желтый кружок от включенного фонаря. Луч остановился на девушке, на ее преисполненных ужасом глазах.
— Помогите! — взмолилась она сквозь кашель.
Луч медленно сполз с бледного лица Юли и ленивой змеей стал подбираться к Игорю.
— Кто вы? — решительно спросил он, хотя все его внутренности скрутились в узел от страха.
Ему ничего не ответили, но шумное дыхание стало ближе. Наконец луч остановился на его лице, и Игорь, зажмурившись, невольно сравнил себя с допрашиваемым в фильмах про КГБ.
— Мы российские граждане, нас уже начали искать, — продолжал он. — Немедленно освободите нас…
Вдруг фонарь погас, и Игорь замолчал. С появлением в трюме этого человека окружавшая их темнота стала пропитываться чем-то зловещим.
— Русский? — прошептал кто-то, и Игорь кивнул, от страха забыв, что находится в абсолютной темноте и его жест вряд ли был заметен. Однако это не смутило незнакомца. — Что с ней? — спросил он деловито.
