Его указательный палец с длинным, твердым, как панцирь черепахи, ногтем целил в глаз, но необыкновенная реакция Айса снова спасла его. Он успел отклониться назад, хотя кривой ноготь все равно попал в веко, глубоко распоров кожу. Из раны брызнула кровь, и Айс, разъярившись неповиновением Исви, сам прыгнул на него.
И хотя в любое другое время победа Айса над ним была бы под большим вопросом, в этот раз преимущество, бесспорно, было на стороне этого шепчущего демона в тюрбане. Айс сбил Исви с ног, слегка оглушил его ударом в ухо и, заломив руку за спину, уселся на него сверху.
Исви угрюмо молчал. Странно, но он даже не хотел больше сопротивляться, на него навалилась какая-то неизъяснимо-гнетущая апатия, и он покорно ждал смерти.
Но Айс не собирался просто убивать его. Одной рукой сжав горло Исви, лезвием ножа он сковырнул струпья с огрызка носа поверженного противника. Боль была чудовищной, и Исви заорал, пытаясь из последних сил скинуть с себя мучителя.
— I warned you, — нежно произнес Айс и усилил нажим, позволяя лезвию проникать все глубже в оголенный хрящик. — Worms eat your rotten fresh[26].
Исви орал как сумасшедший, и наверняка все закончилось бы его смертью, но в каюту, словно цунами, ворвался Валик. Айс застыл с ножом в руке. Вид у парня был такой, словно ему чудом удалось вылезти из кипящего котла в аду. Взъерошенный, с ополоумевшим взглядом, рот открыт в безмолвном вопле, губы блестят от слюны.
— Она умерла!! — завизжал он.
Раздувая ноздри, как взбешенный бык на корриде, этот тщедушный паренек ринулся к Айсу, у которого в руке все еще был нож.
— Это все ты! Она умерла! Почему вы стояли на месте?! Это вы убили ее! — захлебываясь плачем, вопил он. Его очки соскочили, повиснув на одном ухе, и Валик безуспешно пытался поправить их трясущейся рукой.
Айс без видимых усилий отпихнул бьющегося в истерике юношу, и Валик, взвизгнув, отлетел к стене, как котенок. Он сел на корточки и, обхватив свою кучерявую голову, зарыдал. В каюту бесшумно вошла Катрин.
— Чего это с ним? — равнодушно спросил Айс. Он уже потерял интерес к Исви и лишь затолкнул ногой топор под койку.
— Она умерла, — выдавила из себя Катрин.
— Я сразу сказал, что ничего не гарантирую, — подавил зевок Айс.
Катрин вздохнула:
— У Влада проблема с башкой. Похоже, он свихнулся. Лежит и с ней разговаривает, как с живой.
— Это ожидаемая реакция, — закивал Айс, словно каждый божий день ему доводилось наблюдать нечто подобное. — Не трогайте парня. Думает, что она жива, — ну и пусть думает. Если вы его разубедите, то наживете себе дополнительные проблемы.
Валик немного успокоился, но все еще продолжал икать и всхлипывать. Исви с трудом поднялся на ноги и, отыскав среди мусора на полу какую-то замусоленную тряпку, заткнул ею кровоточащую дыру на лице.
— Почему мы стоим на месте? — задала вопрос Катрин.
Айс бросил через плечо с видом, словно этот вопрос был наитупейшим, который он когда-либо слышал:
— Ты видишь, куда плыть? Я — нет. А у нашего доблестного штурмана… э-э-э… кратковременное расстройство здоровья.
— Но ведь… — Катрин замялась, — но ведь когда мы уехали с острова, было еще светло!
— Исви чинил мотор, — парировал Айс. — Пока вы спали.
— Что это была за жидкость в бутылке? — спросил Валик. Он убрал руки от лица и выпрямился.
— В какой бутылке? — прищурился Айс.
— Не прикидывайся шлангом, — вскипела Катрин. — Вы дали нам воды, а потом мы все отрубились, как после передоза.
Айс хмыкнул:
— Это не МОЯ вода. И я не знаю, что там было. Спрашивайте у него, — он не без отвращения махнул рукой в сторону Исви, который продолжал стоять истуканом с окровавленной тряпкой у лица.
Валик залился истерическим смехом:
— Вы отлично знаете, что мы не разговариваем на его языке. И что вы все тут заодно, не так ли?
— Моя мама говорила: «Я никогда не спорю, потому что и так всегда права», — сказал Айс. — И я с ней согласен. Я не буду с вами спорить и что-то доказывать.
Валик подошел вплотную к Айсу. Тот чуть удивленно улыбнулся, словно увидел перед собой какого-то особенного клопа.
— Кто ответит за смерть нашей подруги?
— Вы, — тихо ответил с едва сдерживаемой яростью Айс. Он перестал ухмыляться, и его небесно-голубые глаза превратились в мертвые бойницы. — Вы, парень. Вы притащились туда, где вас никто не ждал, полезли черт-те куда и должны были отдавать отчет своим действиям. Я не обязан вам вытирать сопли и подтирать задницы. Я виноват в том, что отрезал руку вашей девчонке? Она бы и так сдохла через полчаса, если бы осталась под плитой. А вы бы
