вообще. Никакой определенности.
– Ну, подождем, ничего. – Дэйзи была сама уверенность. – Нам важен результат.
Эта вздорная девчонка-капитан, похоже, все уже решила. Вот же черт…
– Итак. – Дэйзи шагнула к столу, положила на него свои ладони и обвела взглядом присутствующих. – Подведем итоги. Наш приблизительный маршрут таков – Брабудас – Надветренные широты – остров Черных Богов. Ну а потом, если живы будем, решим, куда дальше двинемся, тем более все остальное там тоже рядом. Билли!
– Да, капитан! – Штурман встал с сундука.
– Как нам лучше идти к Брабудасу? Ну, так, чтобы, по возможности, не найти приключений на свою голову?
Билли подошел к столу, отодвинул карту, которую дал Дэйзи маг, и расстелил свою, извлеченную из внутреннего кармана (Офигеть! В камзолах были внутренние карманы?).
– Отсюда пойдем на зюйд-зюйд-вест, – деловито сообщил он всем. – Пройдем через пролив Чирикви…
Я так и не понял, зачем меня звали в каюту, поскольку мое мнение по этому вопросу никого не интересовало, а уж про мое согласие даже и речь не шла.
– Капитан, – постучал я пальцем по спине Дэйзи. – Я тут еще нужен?
– Ах да, Красавчик, – хлопнула она себя по лбу. – Я чего тебя звала-то. Я не знаю, почему старый хрыч был так уверен в том, что ты мне прямо вот так уж сильно нужен. Как по мне, так ты болтун и раздолбай, и проку от тебя никакого нет, да похоже, и не предвидится в будущем. Но тем не менее если Фурро сказал, что ты пригодишься, я его послушаю, все знают, что просто так он никому ничего не говорит, а стало быть, ты будешь меня сопровождать во всех поисках. Но если ты, печень трески, станешь лезть мне под руку или мешаться под ногами, то я тебе попросту засуну в большой и пыльный мешок и брошу за борт. Это ясно?
– Ясно, капитан, – покорно ответил я, понимая, что в данный момент и сила и перспективы на ее стороне. – Я не буду мешаться и буду полезен, смею тебя заверить.
– Смотри, – погрозила мне пальцем Дэйзи. – И помни – лично для тебя я всегда найду немного балласта, который можно будет привязать к твоим ногам. Свободен.
Я кивнул, пошел к двери и, уже закрывая ее, услышал:
– И не забудь о крысе, ты обещал ее найти. Не тяни с этим.
Я снова кивнул и закрыл за собой дверь.
Врать не стану – было неприятно. Какая-то непись ушастая разговаривает со мной через губу, условия ставит и распоряжается мной как своей вещью. Крысу ей, соплюхе в шляпе, отыщи, да не мешкая, а? Может, еще подснежников по зиме притащить? У, код цифровой, непрописанный. Ладно, мне бы только ключ добыть, а там… А там я придумаю, как устроить ремейк фильма «Гибель эскадры». Я не я буду, если с Валяевым не договорюсь о том, чтобы тебя на моих глазах со всеми твоими кораблями затопили. А сам я буду сидеть с бокалом коньяка, смотреть на это по большому экрану и получать удовольствие.
Я пару раз пнул стенку, плюнул на канатную бухту, спустился в трюм и вышел из игры. Все одно в таком состоянии играть не дело, да и интересного ничего впереди не предвиделось.
Забавно, второй день подряд выхожу из игры ни свет ни заря. В небе – солнце, на часах – за полдень, но до вечера еще далеко. Черт возьми, а что я обычно в это время делал, ну, до того, как в эту свистопляску ввязался? Не помню, как отрезало.
Я побродил по квартире, посмотрел в окно. Солнышко светит, и не скажешь, что зима почти уже настала.
В Москве в конце осени – начале зимы так иногда бывает: хмарь, ненастье, то снег идет, то дождь, то вообще непонятно что. Грязь, сырость, все серое – и дома, и машины, и люди, но вдруг, неожиданно для всех, наступает день, когда на небо выходит солнце, ни с того ни с сего, без приглашения. И ему удивляются все – и люди, и природа, и даже синоптики, которые почти как саперы – ошибаются в жизни только один раз (но зато каждый день). Город приобретает слегка франтоватый вид, люди начинают улыбаться и дышать полной грудью, ведь воздух в этот день особый – он чуть терпкий и очень свежий, он пахнет огурцами и только что разрезанным арбузом, он пахнет зимой, которая уже стоит у порога, и близким снегом, тем, который, выпав, уже не будет таять до весны.
Я натянул куртку и пошел на стоянку – в конце концов, не дома же сидеть. Ну и потом – кто решил больше времени проводить в газете? А раз решил – так делай.
Мой приход в редакцию произвел эффект разорвавшейся бомбы. Увидевший меня первым Юшков икнул и с сомнением посмотрел на стакан с водой, стоявший рядом с ним.
– Тсс… – приложил я палец к губам и двинулся к своему кабинету, из которого раздавался громкий голос Вики. Пять пар глаз (все сотрудники так и ошивались в одном кабинете, несмотря на имеющиеся у нас свободные площади) внимательно уставились на меня, шестая, принадлежавшая Таше,
