Этот твой граф Амальрик — ненормальный. Ты ведь еще сущий ребенок. О какой женитьбе на тебе вообще может идти речь? Да я даже фиктивно не могу с тобой обручиться. Это… ну как если бы я с маленькой девочкой пошел в храм. Извращение какое-то.
— То есть ты меня воспринимаешь ребенком? — опешила я.
— Причем абсолютным, — кивком подтвердил свои слова блондин.
— И девушки во мне ты не видишь? — не веря своим ушам, уточнила я.
— Элисса, девушки — это все остальные студентки Приморской академии. А ты — несносное, приставучее, взбалмошное, вздорное и неуправляемое рыжее чудовище. Я терплю все твои выходки и заскоки лишь потому, что понимаю — ты еще не выросла.
Я онемела. Вот прямо совсем. Язык отнялся от подобных откровений. Нет, не то чтобы я обиделась. Если бы Марко нравился мне как парень и я хотела, чтобы он обратил на меня внимание как на девушку, то оскорбилась бы, да. Но сейчас просто лишилась дара речи.
А этот Белобрысый спокойно вскрыл коробку конфет, подаренных мной, отправил одну в рот, разжевал и, прищурившись, прокомментировал:
— С коньяком. Вкусная.
— Ладно, — после затянувшейся паузы произнесла я, встала и пригладила подол платья. — Ладно.
— Что «ладно», Рыжая? — насмешливо прищурился он.
— Всё «ладно», — кивнула я своим мыслям и направилась к двери в спальню.
Я в шоке. Вот просто в настоящем глубоком шоке. И еще не знаю, как на это реагировать. То ли рассердиться, то ли игнорировать теперь бессовестного соседа, то ли сделать вид, словно ничего не произошло. Я пока не поняла.
Пожалуй, я сначала всё осмыслю и напишу письмо Инессе. Мне надо с кем-то обсудить произошедший разговор, но не с Мартой, которая хорошо знает нас обоих, и уж тем более не с Силино и остальными парнями. Да, точно, напишу сестре. Так правильно. А дальше видно будет.
— Элисса, ты обиделась, что ли? — окликнул меня с дивана Блондинчик.
— Что? А… Нет, Марко. — Покачав головой, я ушла к себе.
Нет. Всё же сначала я обижусь. Он глупый, что ли? Наговорил мне таких ужасных вещей и спрашивает, не обиделась ли я? Совсем бестолковый?
Писать Инессе я всё же не стала. Решила, что сначала подумаю об этом сама.
После долгих размышлений я решила, что была неправа. Во-первых, не стоило предлагать Марко обручиться со мной даже не по-настоящему. Он ведь аристократ, как я уже знала. А значит, вполне возможно, у него с раннего детства уже имеется невеста. Понятное дело, что он мне об этом ничего не сказал. Он вообще крайне скрытный тип и ничего о себе не рассказывает. Но это не отменяет того, что либо невеста уже есть, либо он знает, кто ею будет, но пока не может с ней обручиться, либо же он мечтает о большой и чистой любви. Мало ли, вдруг и на примете уже кто-то в академии. Я ведь не слежу за ним круглые сутки, откуда же мне знать, даже если он оказывает знаки внимания какой-нибудь из студенток.
Вот это, кстати, крайне неприятно. Последняя мысль задела меня, и сильно. Как это так? Моя добыча и вдруг флиртует, ухаживает или того хуже — ходит с кем-то на свидания, а я и не знаю об этом. Непорядок.
С другой стороны, он старше меня, к тому же парень… Нет, все равно злит меня даже мысль о том, что ему кто-то может нравиться и это не я.
С третьей же стороны, если бы он вдруг начал оказывать знаки внимания мне — это бы сильно усложнило нашу жизнь. Мы ведь живем дверь в дверь, отдалены от всех остальных студентов. А я приличная девушка, и… Нет, не надо нам такого. Определенная дистанция, которую нам дарует наша дружба, — это именно то, что надо.
И вот тут возникает четвертая сторона. А есть ли эта самая дружба?
Мы, конечно, через многое прошли вместе, пока выбирались из Сумеречных лесов и пытались поступить в академию. Но ведь там была безвыходная ситуация, мы были товарищами по несчастью и помогали друг другу. А вот позднее, уже здесь, вся инициатива общения всегда исходила от меня. Это я его звала в столовую, первой выходя из спальни. Это я садилась с ним рядом на парах. Это я к нему обращалась с вопросами и предложениями. Это я пыталась давать ему советы, а он от них отмахивался.
Он все время от меня отмахивается, как от назойливой мухи…
Та-а-ак…
Я для него — мелкая назойливая приставучая муха, которую он терпит лишь оттого, что вынужден жить со мной в соседних комнатах? И потому, что я настырная и не необидчивая?
Вот это новость…
Нет, я все же в шоке.
Я полночи мерила шагами спальню, размышляя о наших непростых, как оказалось, отношениях с Марко. И отчего-то стала злиться. Сильно злиться. Причем не на него, а на себя.
Как я вообще дошла до такого? С чего вдруг впустила его в свой ближний круг?
Ладно… Как впустила, так и выпущу. Что бы он обо мне ни думал, но я не глупенькая дурочка. Излишне импульсивная и открытая — это да, соглашусь,
