Все королевские регалии, до того лежавшие на моей груди, соскользнули мне на колени. Повозились там, устраиваясь поудобнее, и затихли.
— Они что, живые?! — дрожащим от ужаса голосом спросила я, даже не пытаясь прикоснуться к этим… драгоценным.
— Псевдоразумные, Эль, — пояснил Эдир. — Нам о таких рассказывали, но более плотно мы их еще не проходили. И я не знаю, почему они тебя выбрали.
— Элисса, а ты у нас не королевской крови случайно? — нервно хохотнул Марко.
— Спятил? Мой отец — барон, а не герцог или принц. Хрынов, к слову, среди моих предков тоже не было!
Я с опаской потыкала указательным пальцем корону. Она не прыгнула, но чуть шевельнулась.
— Эй! — шепотом позвала я. — Регалии, а давайте мы пойдем наверх, а? Я устала… Мне нужно принять ванну… Поесть… Поспать… Пойдемте, а?
Друзья сдавленно зафыркали, скрывая за смешками нервозность и страх за меня.
Но вот древние артефакты меня поняли. Золотая цепь с медальоном выползла и обвилась вокруг моего запястья.
— Ы-ы-ы-ы… — сквозь сжатые зубы замычала я от страха.
Корона же наделась как обруч на мою вторую руку и свободно повисла на локте. Перстень скользнул в одну ладонь, а жезл лег во вторую и, подрагивая, дождался, пока я сожму его.
Глава 22
— А может, проще надеть их на полагающиеся им места? — робко спросила Марта.
— Ни в коем случае! — хором ответили Эдир и Марко.
— Это же зачарованные на крови артефакты! — «очень понятно» пояснил будущий маг-артефактор.
— Нельзя, — более понятно пояснил Марко. — Элисса не коронована, ей нельзя надевать эти вещи. Иначе ее просто убьет.
— Да! — коротко отозвалась я и попросила: — Ребята, поднимите меня, а? Я замерзла и устала. Эй, регалии… Будьте хорошими мальчиками и девочками. Мои друзья мне помогут…
Не буду описывать, насколько глупо я себя чувствовала, беседуя с неживыми предметами. Но папа всегда говорил нам с Инессой, что, если не можешь изменить ситуацию, смирись и возглавь ее. Сестра обладает мягким нравом, поэтому чаще всего возглавляла всё я.
Сволочные королевские регалии, да простит меня его величество Фердинанд Умный, подпустили ко мне лишь Марко. На всех остальных они реагировали агрессивно.
— Похоже, это потому, что мы не дворяне, — со смешком прокомментировал Эдир. — А они, видишь ли, готовы терпеть присутствие лишь аристократов.
Я вздохнула тяжело и печально и приняла помощь своего блондинистого соседа.
— Рыжая, ты сама дойдешь?
— Дойду, Белобрысый, — проскрипела я и потерла лоб тыльной стороной руки. Той, в которой был зажат перстень. — Но если и не дойду, то тащить меня придется тебе.
Мы двинулись назад. По пути я расспросила вернувшихся из разведки Зумия и Силино, что они нашли. Оказалось, коридор из пещеры шел дальше под землей и оканчивался на морском побережье.
Кстати, а может, именно на побережье хрыны (не эти конкретные, разумеется, а их далекие предки) когда-то и нашли сокровища короны? Ведь гонцы Андоральда Первого ехали из бухты, где умер король. Вероятно, двигались вдоль моря… Что уж с людьми произошло, история умалчивает. Фактом является лишь то, что с тех самых пор королевские регалии ни разу не всплывали и не объявлялись. Значит, к мелкой шустрой нечисти они попали именно тогда. Хрыны их присвоили, а со временем и «поумнели», став более организованными под воздействием псевдоразумных артефактов. Образовали крупную управляемую колонию, поселились в пещере, соединяющейся подземными ходами с Приморской академией магии…
Ох, чую я, ректор совсем не обрадуется ни нашему сражению с хрынами, ни находкам, ни обнаружению тайного хода с вверенной ему территории, ведущего за город, к морю.
Учитывая, какие мы были изгвазданные, провонявшие и уставшие, сначала хотели отоспаться и отдохнуть, а утром идти «сдаваться». Но Марко заявил, что нельзя. Нужно сейчас, чтобы магистры осмотрели место, где обитали хрыны, убрали бы все останки. Да и с регалиями что-то нужно решать. Не могу же я с ними постоянно в обнимку находиться.
Повздыхав, мы смирились с необходимостью идти сразу. Нам нужно «покаяться», «раскаяться», всё рассказать и передать руву Анджони своенравные королевские артефакты. Он магистр, он из древнего аристократического рода, он глава Приморской академии, наконец. Пусть освобождает меня, назначает нам наказание и отработку за то, что мы устроили сегодня ночью.
