На помощь пришла пэра Нучи, растолкав других леди со словами:
– Господин Хиири обещал дать мне ответ насчет королевской семьи!
Когда разочарованные дамы удалились, я поблагодарил:
– Спасибо.
– Радуйся, что о выходке с Катсодой никому не доложили.
– Извини, что так получилось. Кстати, а почему ее не пригласили?
– Семья беспокоится о леди Катсоде, – дипломатично ответила брюнетка. – Она привела множество слуг сюда, за большие деньги выкупила летний дворец Лии. Знаешь, как говорят: Двум великим леди в королевстве не ужиться. Если ты дашь нам какую-то информацию, от лица семьи могу сказать, что мы будем очень благодарны.
– Боюсь, что вы от Катсоды уже не избавитесь так просто.
– Да, моя Хозяйка этого и опасается. Значит, слухи об ее изгнании правдивы?
– А вы сами не знаете? Вроде с четырнадцатой семьей сотрудничаете?
– Сотрудничали. Сейчас никто из великих семей Эринеи не идет на контакт. Тебе многое известно. Если не возражаешь, я могу устроить встречу с Хозяйкой. В накладе не останешься.
– Мне особо нечего добавить. Мы пойдем, пожалуй. Не нравится мне находиться в центре внимания.
– Удачи в пути, Хиири. Если передумаешь насчет пэрства или Несущей смерть, мы всегда готовы принять.
На выходе нас уже поджидал лысеющий слуга-клерк от судебной семьи. Доложил о завершении расследования и окончании допросов Лемосты и Тавады, которые прибыли в Логос спустя половину суток после нас. Процесс это непростой: быстрый, но в то же время требующий определенной сноровки. Допрос Хозяек выглядит следующим образом. Тот же переговорный дом с равным количеством слуг как с потерпевшей стороны (в нашем случае мы отказались от участия), с виновной, так и со стороны судебной семьи. Допрашиваемая Хозяйка передает все полномочия первому слуге. Тот должен следить за вопросами, и страховать леди. Судья принимает на время полную Клятву у Хозяйки и вызнает информацию. Звучит просто, но на деле нюансов тьма. Лишь чуть неверно поставленный вопрос, и тебя могут засудить в ответ. Если какие-то слова первый слуга сочтет за приказ своей Хозяйке, не относящийся к допросу, то он имеет право убить судью на месте. Это в Эринее, но думаю, что в Каскано похожий порядок.
Приговор следующий: семья Лемосты выплачивает пятнадцать златов семье Хиири в счет угрозы жизни четырех слуг (наверное, могли бы получить больше, но про Кутики решили не распространяться), также семья Лемосты выплачивает десять златов семье Тавады за клевету. Подошедшая Сэйто расстроилась, когда узнала. Вроде как могли получить больше, если бы согласились на откуп. Похоже, девушка ожидала более строгого наказания.
– Если бы опасности подвергся Хозяин, то все могло сложиться иначе, – резонно заметила Алиетого. – В случае нападения на лорда леди Лемосту скорее всего ждала бы казнь. Слишком маленькая семья, она не сможет выставить достойного слугу на «замену».
– А мы не люди, значит?!
– Мы слуги.
Бедная Сэйто, привыкшая к иным реалиям своей деревни, только печально вздохнула:
– Хиили, скажи, есть недологие алтефакты? Вот у меня осталось еще солок шесть злат. Я готова все отдать, лишь бы… не чувствовать больше эту беспомощность.
– Сорок шесть?
– Конечно, на лога как у Кутики не хватит, но хоть что-то?
– Хорошая мысль. Если уж мы не можем набрать кучу слуг, то надо повысить боеспособность имеющихся. Да, компенсация от Лемосты пойдет вполовину вам четверым, по два злата для ровного счета. Кстати, Лаура… Лаура, что ты там возле прилавка опять забыла? Разве вы не ужинали только что?
– Ужинали, Хозяин, – ответила Алиетого. – Но это же Лаура…
– Вонси, что раскричался? Я просто смотрю.
– За помощь с альвами тебе полагается награда. От ста двадцати пяти злат половина идет в семью, еще половину заберу себе, то бишь, тоже в общую казну. Тебе пусть будет тридцать два злата.
– О! На это я могу столько вкусного купить! – шад задумалась. – Но я должна показывать тебе пример, хитрый ушастый вонси. Я внесу свои златы на счет Линны.
– Хорошо. Еще двадцать два остается, если я не ошибаюсь. Линна, поздравляю, ты теперь полностью свободна.
– Тогда Мицу? – добавила змееволосая.
– Я уже выкупилась, считай.
– Ну-у, Али?
– Еще семнадцать, – ответил я, прежде чем поступило возражение от хмурой слуги.
