Один из охранников шагнул вперед – очень храбро, подумала Нина, учитывая, что Грошовые Львы открыто демонстрировали свою силу. Ему передали бумагу с ярко-красной печатью. Охранник дал ее прочесть своему компаньону. Через пару секунд тот пожал плечами. Затем, к ужасу Нины, стражник открыл ворота. Фонарик на крыше караульного помещения снова мигнул. Они отменяли вызов подкрепления.
Красная печать. Цвет Ван Эка. Это его силосы, и стражник бы ни за что не рискнул открывать ворота тому, кого не одобрил его начальник. У Нины закружилась голова при мысли о последствиях. Мог ли Ян Ван Эк работать вместе с Пеккой Роллинсом? Если это так, то шансы Отбросов на то, чтобы выбраться из города живыми, обратились в прах.
– Выходи, милая Нина. У Пекки есть для тебя работа.
Нина увидела, что на конце цепи, которой размахивал парень, находились тяжелые кандалы. Когда она только приехала в Кеттердам, Пекка Роллинс предложил ей работу и свою сомнительную защиту. Вместо этого она решила связаться с Отбросами. Похоже, Пекке надоело соблюдать контракты и законы банд. Он собирался заковать ее в цепи, возможно, выдать шуханцам или отдать Ван Эку, чтобы тот мог накачать ее паремом.
Нина спряталась в тени второго силоса, но у нее не было абсолютно никакой возможности сделать больше пары шагов, не выдав своего присутствия. Девушка подумала о ядовитой пилюле в своем кармане.
– Не заставляй нас идти за тобой, девочка. – Парень жестами показал остальным Грошовым Львам рассредоточиться.
У Нины было два преимущества: во-первых, кандалы на конце цепи значили, что Пекка, скорее всего, хотел заполучить ее живой. Он не рискнет жертвовать ценной сердцебиткой, так что они не станут стрелять. Во-вторых, это сборище гениев не знало, что парем изменил ее силу. Возможно, у нее получится подарить им с Инеж немного времени.
Нина встряхнула волосами, собрала волю в кулак и вышла на открытую местность. В тот же момент раздались звуки взводящихся курков.
– Полегче, – сказала она, уперев руку в бок. – От меня будет мало проку, если вы продырявите меня, как крышку от солонки.
– Ну, здравствуй, гриш. Повеселишь нас?
– Как тебя зовут, красавчик?
Парень улыбнулся, показав золотой зуб и удивительно симпатичную ямочку на щеке.
– Эмон.
– Милое каэльское имя.
– Мама была каэлкой. Я не говорю на этой тарабарщине.
– Ну, как насчет того, чтобы ты приказал своим друзьям расслабиться и опустить пушки, чтобы я смогла научить тебя паре новых слов?
– Нет, что-то не катит. Я знаю, как работает сила сердцебитов. Я не позволю тебе взять власть над моими внутренностями.
– Досадно, – ответила Нина. – Слушай, Эмон, нам необязательно устраивать сегодня разборки. Я просто хочу выслушать условия Пекки. Если я предам Каза, то должна знать, что награда того стоит…
– Считай, что Каз Бреккер уже мертв, дорогая. И Пекка не предлагает тебе никаких условий. Ты пойдешь с нами, с цепями или без.
Нина подняла руки, и мужчины вокруг напряглись, готовые открыть огонь, несмотря на приказы Пекки. Она сделала вид, что лениво потягивается.
– Эмон, ты же знаешь, что, прежде чем ты закуешь меня в цепи, я могу превратить внутренние органы этих джентльменов в жижу?
– Ты недостаточно быстрая.
– Достаточно, чтобы удостовериться, что ты никогда…. – девушка многозначительно покосилась на пряжку его ремня, – …не подымешь флаг на Западном Обруче.
Теперь Эмон побледнел.
– Ты на это не способна.
Нина хрустнула костяшками.
– Разве?
Откуда-то над ними раздался тихий лязг, и все направили дула пистолетов вверх.
На долю секунды Нина подумала, что у нее галлюцинации – по канату за Инеж следовала фигура в белом. Она выглядела как фантом, парящий над их головами. Затем эта фигура рассекла чем-то воздух. Нина мельком заметила блеск металла. Сердцебитка не заметила, куда оно попало, но увидела, как Инеж споткнулась. Затем сулийка восстановила равновесие: поза беспомощная, руки вытянуты для равновесия.
Должен же быть способ ей помочь! Нина потянулась своей силой к девушке в белом, пытаясь нащупать ее пульс, ткань мышц, хоть что-то, что можно контролировать, но снова почувствовала ужасающую слепоту, ощущение абсолютной пустоты.
– Что, не хочешь помочь подруге? – поинтересовался Эмон.
