Происхождение

его сенсационного открытия? – Он серьезно посмотрел прямо в камеру. – Откуда мы? Что нас ждет? Два великих вопроса. Два вечных вопроса.

– И чтобы попытаться ответить на эти вопросы, – с энтузиазмом продолжила ведущая, – к нам присоединяются две очень компетентные женщины – священник епископальной церкви из Вермонта и биолог-эволюционист из Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе. Мы вернемся после короткой рекламы, чтобы узнать их мнения.

Мартин заранее знала их мнения – полярно противоположные, иначе бы их не пригласили. Без сомнения, женщина-священник скажет: «Бог создал нас, и мы идем к Богу», а женщина-биолог возразит: «Мы произошли от обезьяны и рано или поздно бесследно исчезнем».

И все это доказывает только одно: мы, зрители, готовы смотреть что угодно, лишь бы это щекотало нервы.

– Моника! – услышала она крик Суреша.

Мартин обернулась: к ней бежал агент центра электронной безопасности.

– Что стряслось? – спросила она.

– Мне только что звонил Вальдеспино, – задыхаясь, выпалил Суреш.

Она выключила звук телевизора.

– Епископ звонил… тебе? Он объяснил, черт возьми, что происходит?

Суреш отрицательно покачал головой:

– Я не спрашивал, а он не сказал. Он хотел узнать, могу ли я кое-что проверить в нашей телефонной сети.

– То есть?

– ConspiracyNet недавно сообщила, что кто-то из дворца позвонил в музей Гуггенхайма перед самым началом презентации и попросил Амбру Видаль включить Авилу в список гостей. Вы ведь об этом знаете?

– Знаю. Я же тебе велела выяснить, кто звонил.

– Вот именно. Вальдеспино попросил о том же – зайти на сервер коммутатора, найти запись звонка и проследить, откуда именно он сделан. Возможно, так удастся выяснить личность звонившего.

Мартин в замешательстве подумала, что главный подозреваемый – сам Вальдеспино.

– В музее утверждают, – продолжал Суреш, – что в их приемную позвонили незадолго до начала презентации прямо из королевского дворца. И на их коммутаторе этот входящий звонок зарегистрирован. Я просмотрел все наши исходящие звонки в то время. – Он покачал головой. – Беда в том, что ничего нет. Ни одного исходящего. Кто-то стер запись звонка из дворца в музей.

Мартин помолчала, раздумывая, прежде чем спросить:

– У кого есть доступ к серверу?

– Именно этот вопрос задал Вальдеспино. И я сказал ему правду. Доступ есть у меня, как у главы центра электронной безопасности. Но я ничего не стирал. Остается только один человек – командор Гарза.

Мартин вздрогнула.

– Думаешь, Гарза мог подчистить записи телефонных звонков?

– Почему бы и нет? В конце концов, это его обязанность – обеспечивать защиту дворца. Если вдруг начнется следствие, то… никакого звонка не было. И у нас есть возможность все отрицать. Так что уничтожение записи поможет оградить дворец от подозрений.

– Оградить от подозрений? – возмутилась Мартин. – Но ведь звонок был! Амбра Видаль внесла Авилу в список гостей. И запись в приемной музея Гуггенхайма…

– Все так. Только теперь это слово какой-то девочки, сидящей в приемной на телефоне, против авторитета всего королевского дворца. У нас все чисто.

Мартин далеко не была в этом уверена.

– И ты все это сказал Вальдеспино?

– Сказал как есть. Не важно, уничтожил Гарза запись о звонке или нет. Если и уничтожил, то чтобы защитить дворец. – Суреш сделал паузу. – Правда, сразу после разговора с епископом мне пришла в голову одна мысль.

– А именно?

– Строго говоря, доступ к серверу коммутатора есть еще у одного человека. – Суреш с опаской оглянулся и подошел к Мартин почти вплотную. – У принца Хулиана есть коды доступа ко всем системам.

Мартин вздрогнула.

– Это просто смешно.

– Согласен, звучит глупо, – признал он. – Но в это время принц был во дворце. Один в своих апартаментах. Он легко мог зайти на сервер и стереть запись о звонке. Это не так сложно, а принц куда более продвинут технически, чем принято думать.

– Суреш, – взвилась Мартин, – ты правда считаешь, что принц Хулиан, будущий король Испании, послал киллера в музей Гуггенхайма, чтобы убить