Услышав про Венецию, Инго прикусил губу, и от внимания Лизы это не укрылось.
— Да к тому же у вас и своих секретов полно, — бледно усмехнулся Смуров, явно намекая на прошлогоднее.
Значит, так и не решил, приснилось или нет, поняла Лиза. И немножко верит. Да у него в Радинглене глаза разбегутся!
— Не согласитесь ли вы, Илья Ильич, посмотреть одну занятную картину? Там, у нас, — уточнил Инго.
Лиза опять с трудом удержалась, чтобы не подпрыгнуть в кресле от радости. У нее даже перестали болеть натертые туфлями ноги. Дело пошло на лад!
— Там, у вас — это где? Ваше «там» на самом деле есть? — подозрительно спросил Смуров. — Где эти ваши… драконы? Нет уж, увольте, слуга покорный!
— Драконы будут сидеть смирно, — пообещал Инго, а Лиза, представив себе смирного Костика, хихикнула в салфетку.
— А нам без вас никак не разобраться, — нежно пропела Амалия.
Смотреть и слушать, как Инго с Амалией и ничего не подозревающей Марго разворачивают беседу в заданном направлении, точно корабль штурвалом, было захватывающе интересно.
— Будь по-вашему, — со вздохом кивнул Смуров.
— Правда, пап! — вмешалась Марго. — Тебе там будет очень интересно! Там столько всего…
Договорить она не успела.
У кого-то в кармане настойчиво зачирикал мобильник.
Филин захлопал себя по бокам.
Лиза вздрогнула.
Звонок был нехороший. Непраздничный. Отчаянный. Это Лиза определила сразу.
— Да? — сказал волшебник в трубку. — Сонечка? Как вы там? С Новым го… Что?!
Он спросил это таким тоном, что все присутствующие замерли. Смуров даже поперхнулся чаем.
— Когда? Подождите, не волнуйтесь, по порядку. Так. Так. Буран? Так. Все, Соня, я сегодня же буду. — Филин нажал «отбой», потом бережно, как стеклянный, убрал телефон в карман и повернулся к Амалии:
— Аль, праздник кончился, мы с тобой срочно отправляемся в Карелию. Лева пропал.
Наступила такая тишина, что было слышно, как на елке колышется и шуршит мишура.
— Как, опять пропал?
На пороге стояла Бабушка. Все слышала, поняла Лиза, посмотрела на Бабушку и поняла — сна у той ни в одном глазу.
Бабушка опустилась на свободный стул и устало уронила руки на скатерть.
— Этот ребенок только и делает, что теряется! — вздохнула она.
Лиза возмутилась, но сказать ничего не успела, потому что Филин мягко, терпеливо напомнил:
— Таль, дорогая, это не ребенок, а Хранитель!
Инго пристально посмотрел на Бабушку, но ничего не сказал. Остальные вообще сделали вид, будто королева ничего не говорила. Амалия уже была на пороге прихожей — как стойкий оловянный солдатик, собранная и деловитая. На ногах у нее уже были сапожки, на голове шляпка, через локоть перекинута дубленка. Вот это да!
— Глаукс, я готова.
— Я с вами! — вырвалось у Лизы, прежде чем она успела сообразить, что Инго-то молчит.
Но вместо Филина с Амалией ответила опять-таки Бабушка:
— Еще чего не хватало! На проводах Старого года еще можно обойтись только королем, а на Празднике Первого Дня олицетворять изобилие и процветание должна ты! К твоему сведению, сегодня в полдень мы принимаем народные подношения во дворце.
Лиза прикусила губу. Ну да, конечно, радингленские традиции, в первый день нового года народ поздравляет королевское семейство и наоборот…
А Бабушка вдруг развернулась к Инго:
— Тебя это тоже касается.
Да ведь он даже не успел предложить Филину с Амалией свою помощь!
— Спасибо, Ваше Величество, — быстро сказала Амалия Бабушке.
Прямо как сговорились!
— Ну пожалуйста! — взмолилась Лиза. Поняв, что Амалия непреклонна, глянула на Филина. — Андрей Петрович, возьмите меня с собой!
Она сознавала, что ведет себя глупо, но остановиться не могла. Вся обида на Левку куда-то улетучилась, остались только страх и тревога.
— Нет, Лиллибет, — голос у фриккен Бубендорф стал неожиданно жестким. — Нам лучше всего отправиться вдвоем, без лишних. Мне ведь потом всех обратно переносить.
