Как бы мне хотелось, чтобы они были правы.
В отношениях с Темной Стороной моя приверженность привычкам особенно сильно мешает делу. Теоретически, мне вполне достаточно просто высказать желание, чтобы сразу оказаться там. Но между этой прекрасной теорией и практикой всегда встает мое представление о том, как «правильно». И мое же понимание, что на самом деле никакого «правильно» и «неправильно» нет и быть не может, почему-то не разрушает эту искусственную преграду. Проще всякий раз, как припечет, по подземельям бродить, чем преодолеть собственную привычку. Знаю, насколько это глупо, особенно в моем случае. Потому что, по идее, я не просто «человек Темной Стороны», один из немногих, обладающих способностью туда попадать, а что-то вроде ее детали, отвалившейся и закатившейся в обыденный мир людей, но всегда сразу встающей на место, стоит только вернуться домой. Во всяком случае, все тот же Нумминорих утверждает, будто я пахну в точности как Темная Сторона, и глупо было бы не доверять его свидетельству.
Я все время повторяю: «глупо», «глупо», – потому что на тот момент это определение наиболее точно описывало мое поведение в отношениях с Темной Стороной. И вот прямо сейчас, сидя на подоконнике своей спальни, я решил, что с этим пора завязывать. У меня должен быть свой способ легко попасть на Темную Сторону в любой момент, когда понадобится, не затрачивая на это час-полтора, которые, между прочим, на дороге не валяются. Черт знает каких дел можно за это время наворотить.
Я сидел, смотрел через распахнутое окно вниз, на маленькую площадь Мохнатого Дома, получившую имя в честь моего жилища, на расходящиеся от нее в разные стороны улицы Закрытых глаз, Всех Забытых Королей и Сияющую, разглядывал разноцветные дома, невысокие деревья, ползущие по узким мостовым амобилеры и бегущих по своим немилосердно ранним утренним делам прохожих, старался вообразить, как все это выглядело бы на Темной Стороне. Ни амобилеров, ни людей там, ясное дело, нет и в помине, дома не просто темные, а как бы светятся густой темнотой, зато камни мостовых сияют как фонари, потоки воздуха окрашены в самые разные цвета, земля прозрачна, как вода, а небо кажется твердым, потрескавшимся от времени, и сквозь эти щели пробивается невидимый глазу, упоительный, почти непереносимый для человека свет.
Ну, считается, что непереносимый. Мне-то как раз нравится, – подумал я, задрав голову к небу и с наслаждением подставляя лицо лучам незримого солнца Темной Стороны.
Естественно, все у меня получилось. И на кой черт было так долго тянуть?
Неведомо.
Хотя ведомо, конечно. Кого я пытаюсь обмануть. Не зря же сам расписывал Малдо, как здорово родиться просто человеком, для которого почти невозможно вообще практически все, а значит каждый день можно перепрыгивать через собственную голову, торжествуя по поводам столь пустяковым, что самому смешно.
Вероятно, именно так я и представляю себе счастье.
Я спрыгнул с подоконника, даже не вспомнив, что это вообще-то очень высокий второй этаж, и, чтобы не переломать ноги, нужно читать специальное заклинание. Но на Темной Стороне такие предосторожности ни к чему: здесь земля сама юркнет ко мне под ноги, как ласковый кот, в любой момент, когда это понадобится, о такой мелкой услуге можно специально не просить.
Сделав несколько шагов по сияющим камням мостовой, я не удержался и оглянулся назад, чтобы посмотреть, откуда я тут взялся. Здесь, на Темной Стороне, Мохнатый Дом выглядел как застывший фонтан черного света, скорее угрожающий, чем дружелюбный. Надо же! Впрочем, это только в моей интерпретации так. На Темной Стороне каждый видит что-то свое, и, если ходить сюда не в одиночку, а большой компанией, самое веселье начинается, когда все участники пытаются сравнить впечатления: «Как вам нравится это гигантское дерево? – Ты имеешь в виду куст с белыми ягодами, черный цветок или вон тот забор?»
Хотя описания некоторых объектов более-менее совпадают у всех. Видимо отдельные фрагменты Темной Стороны столь тверды в своем намерении продемонстрировать нам свой подлинный облик, что никакой интерпретацией их не исказишь.
Но когда гуляешь здесь в одиночку, обо всем этом как-то не особо задумываешься. Очень уж хорошо. Оказавшись на Темной Стороне, я всякий раз удивляюсь: почему не прихожу сюда каждый день? Почему вообще отсюда ухожу, вместо того, чтобы остаться навсегда? Видимо потому, что человек, на самом деле, вовсе не создан для счастья. Испытывать его непрерывно – такой тяжкий труд, что поневоле сбежишь.
И я тоже сбегу, конечно. Но не сейчас, потом.
Потом, потом.
Не то чтобы я забыл, что пришел сюда по делу. На самом деле, Темная Сторона здорово проясняет сознание, даже моя дырявая голова обычно работает здесь в максимально эффективном режиме. Просто правило «сперва удовольствия, потом дела», от которого в обычной жизни одни неприятности, здесь становится обязательным к исполнению, практически священным. Потому что удовольствия тут общие – наши и ее. Быть счастливым балбесом, наслаждающимся каждым вдохом и каждым шагом – своего рода плата за вход. И будьте спокойны, никто не уйдет, не расплатившись.
Вот и я не ушел. Гулял по изнанке Ехо, не касаясь ногами земли, благо для этого здесь никаких заклинаний читать не надо, достаточно просто смеяться от счастья, ну или плакать, это уж кто как привык. Глазел по сторонам, осторожно трогал – не руками, всем своим существом – звенящие сияющие нити, связывающие между собой людей, места, события, причины, следствия, неожиданности, чудеса, бодрствующих и сновидцев, прошлое и будущее, жизнь и бессмертие, силу и смерть, вечность и мое древнее сердце – все со всем, накрепко, навсегда. И ощущал себя музыкантом, чья партия в этой симфонии –
