– На Сент-Либре нет монстров, – сказал Зебедайя Норт. – Только зло, которое люди принесли с собой.
Это было странно, но Сол мог поверить в то, что слышал. То, как Зебедайя говорил о своих чувствах – без крика, без фальшивой искренности политика, нацеленной на аплодисменты, но с убежденностью, идущей из самой глубины души, – превращало его слова в универсальную истину. Не удивительно, что бедняга Дюрен заделался таким преданным учеником. Таким евангелическим доктринам трудно противостоять.
– Точно, – сказал Сол, стряхивая завораживающий обман. – И что же вы собираетесь предпринять по этому поводу?
– Я должен в точности узнать, что они делают. Мне нужно самому оценить уровень серьезности осквернения, которое они совершат. Только тогда преступников настигнет сообразная кара.
– Понимаю. И как же во все это вписываюсь я?
– Нам нужны кое-какие сведения, друг, – сказал Дюрен. – Только и всего.
– Какие именно сведения?
– По поводу экспедиции.
– Да, я понял, но все есть в общественном секторе транснета. Зачем вы пришли ко мне?
– Мне нужен полный список персонала, – вдруг сказала Зула.
Сол едва сдержался, чтобы не фыркнуть в ответ.
– Я не могу его достать.
– Три года с «Абеллия Теле-Нет», работа по созданию городской коммуникационной архитектуры третьего поколения, – сказал Дюрен.
– Двадцать лет назад, – выпалил Сол.
– Системы, которые ты помог разработать и установить, составляют хребет сегодняшней местной сети, – пояснил Зебедайя. – С той поры не было технологических революций, только расширение. Сеть выросла внутри города, но это все.
– Ладно, но это не делает меня каким-то байтоголовым суперхакером.
– Нет, видимо, нет, и все же…
Сол никогда ещё не чувствовал, чтобы его так оценивали, – взгляд Зебедайи был безжалостным, он как будто смотрел прямиком в мысли Сола. Чувство вины от такого не спрячешь.
– Ты любопытный человек, Сол Ховард, – сказал Зебедайя. – Вот ты здесь, в Абеллии, хотя твоя прежняя увлеченность демократическим движением говорит о том, что ты ею недоволен. Теперь ты превратился в стареющего чувака-серфера с милой семейкой и толикой независимости. Но если «Абеллия Теле-Нет» заключила с тобой контракт, значит ты был полноценным корпоративным ботаном-программистом. Я десятилетиями работал с ними, и ты совсем не такой. Ты не предан кодам, системам и протоколам – нет-нет, твоя душа свободна и упивается радостью от катания по волнам, ощущения брызг на лице. Подобную скукотень освоил бы и тот, у кого половина мозга, – разумеется, если бы на это нашлась достойная причина. Так почему же ты на это пошел?
– Я был молод, я польстился на деньги. И никто не остается на одной работе всю жизнь. Уж вы-то знаете, верно?
– Туше. Но даже двадцать лет назад вы не были так уж молоды. Почему вы сюда приехали, Сол? И, ближе к теме, почему остались?
– Жена. Трое детей. Волны каждый день.
– Я вам не верю.
– А мне пофиг, приятель.
– Вижу, в моем присутствии вам неуютно, Сол, и искренне об этом сожалею. Я пришел сюда лишь для того, чтобы попросить об услуге человека, который, как мне внушили, разделяет некоторые мои идеи. Неужели вы действительно хотите, чтобы экспедиция прошла как по маслу? Ибо если не мне подвергнуть её сомнению, то кому же?
Сол перевел взгляд с Зебедайи на Дюрена. Ни тот ни другой ничего не выдали, просто терпеливо – и даже миролюбиво – ждали. На Зулу он глядеть не стал; она пугала его сильней, чем это когда-нибудь удавалось Дюрену.
– Список персонала? – спросил он наконец.
– Если сумеешь, я буду твоим должником, – сказал Зебедайя.
– Больше ничего?
– Нет.
– Это может занять какое-то время. Я не очень-то следил за развитием технологий.
– Спасибо, Сол. Сент-Либра благодарна тебе за помощь.
– Ещё бы!
Вэнс Эльстон прошел от своей палатки к Центру удаленного наблюдения – громкое имя для трех соединенных квик-кабин с бренчащими сетками кондиционеров и замысловатым антенным куполом наверху. По одну сторону стоял трейлер с двумя мощными топливными элементами, толстые силовые
