– Я бы хотел в этом разобраться, – сказал ему Вэнс.
На лице Ни отразилось изумление, потом – раздражение. Он бросил на доктора быстрый виноватый взгляд.
– Думаете, это подозрительно?
– Нет, – сказала она. – Он получил тяжелые травмы под воздействием грубой силы. Он не мог выжить.
– Я не сомневаюсь в его ранениях, – сказал Вэнс. – Нам просто надо убедиться в обстоятельствах.
– Ладно, – согласился Ни. – Но без шума.
– Понял, – сказал Вэнс.
Пока начальник лагеря разговаривал с доктором Конифф, Вэнс обошел труп и простер руку над его головой. Приказал элке восстановить визуальную память Муллена. Смартклетки мертвеца ответили неважно: визуальные данные представляли собой вереницу цветных пятен, в которых ничего нельзя было разобрать.
– Доктор?
Конифф повернулась к нему, нетерпеливо вскинув брови.
– Да?
– Его смартклетки, похоже, сбоят. Лог телотрала поврежден.
– Весьма типично. Мы с полдюжины раз применили к нему дефибриллятор. Такие электрические разряды, как правило, влияют на смартклетки отрицательно.
– Но ведь они разработаны так, чтобы выдерживать подобные испытания? Одна из их основных функций заключается в том, чтобы поставлять медицинские данные в чрезвычайных ситуациях.
– Они дополняют наши сенсоры, да. Сами смартклетки в рабочем состоянии, их просто надо перезагрузить. Электрический ток вызвал сбой в программе.
– Если я их перезагружу, то потеряю все существующие данные.
Она пожала плечами: дескать, а ей-то что – и вернулась к разговору с начальником лагеря.
Вэнс прошел к другому блоку квик-кабин, которые образовывали официальный штаб Сарвара. Они были разделены на маленькие кабинеты-кубиклы; его пост давал право на тот, где имелась скамья вместо стола и мог поместиться ещё один стул. Стены состояли из тонкого композита – насмешка над подлинным уединением. Когда Вэнс втиснулся на свое место, экран консоли развернулся вокруг его лица и создал безупречно четкое панорамное изображение. Его элка установила безопасное соединение с примитивной сетью лагеря.
– Дай мне лог слежения за метками Трамело, – приказал он программе.
Как и сеть, сенсоры в лагере были слабыми, но их хватало, чтобы следить за этой женщиной. Ещё в Эдзелле он отметил все её регулярные ночные прогулки. В большинстве случаев она уходила на полкилометра от периметра, оставалась на одном месте около часа, потом возвращалась назад. В третий раз он использовал жука-коптера размером в половину ладони, который тихонько жужжал сквозь ночь, преследуя её. То, что отличные сенсоры маленького шпионского устройства выявили в инфракрасном свете, его не удивило, – в конце концов, она по-прежнему выглядела привлекательно, потому её и взяли в особняк Бартрама. Вэнс не особенно удивился и тому, что прелюбодействовал с нею капрал Эвиттс, но был разочарован. Капрала специально предупредили, что она угрожает дисциплине, однако он позволил животной похоти взять верх. Он был слишком вовлечён в миссию для формального выговора и понижения в должности, это бы нарушило эффективность взвода; Эвиттс был популярным командиром. Но когда они вернутся на Землю, капралу светят серьезные выговоры с загрузкой в личное дело.
Журнал меток показывал, что Трамело не покидала назначенного периметра Сарвара с того момента, как все они прилетели вчера. Более того, она оставалась в своей палатке, когда произошел несчастный случай… по крайней мере, там оставалась вся её одежда. Его элка вызвала капрала Эвиттса.
– Да, сэр, – ответил капрал.
– Я хочу удостовериться, что Трамело сейчас в палатке с вами.
– Да, сэр, так и есть. Мы собираемся на завтрак.
– Она была там всю ночь?
Секундное колебание – Эвиттс тревожился о подоплеке и цели вопроса.
– Да, сэр, была.
– Так вы не спали и следили за нею?
– Нет, сэр. Я спал.
– Выходит, вы не знаете. Пожалуйста, спросите всех в палатке, видел ли кто-то из них её там ночью.
– Да, сэр.
Вэнс спросил себя, не слишком ли он потакает своей паранойе. Но тут было чересчур много неизвестных. И он все ещё злился из-за последнего отчета от Ральфа Стивенса, согласно которому Скрупсис пытался саботировать расследование полиции Ньюкасла и перевести все в свой никчемный офис…
