Рукава и штанины на концах уплотнились, плотно обхватывая конечности носителя.
Еще одно касание на этот раз пиктограммы значка обогрева.
— «Запущен режим терморегуляции».
По телу побежали приятные волны тепла. Я с удовольствием передернулся всем телом. Как же это приятно.
Махнув на прощание, я направился наружу.
Для вывода байка пришлось воспользоваться обычным выходом, по которому мы с Эвелин заходили на станцию.
Шлюзовые створки тамбура закрылись, оставляя меня одного.
Послышалось мягкое шипение — началась процедура декомпрессии. Свет в переходе мигнул, окрасившись красным. И почти сразу же сработал оптический визор — активировались голографические линзы, спроецировав картинку на забрало шлема, с одновременным запуском режима ночного зрения. Картинка имела безликий серый оттенок, но вполне четко передавала изображение внешнего мира.
Усевшись верхом, я осторожно повел вайпер вперед по довольно широким коридорам с высоким потолком.
Загруженная карта внутренних коммуникации, полученная от кхайи, позволила без происшествий достичь главных артерий покинутого пустотного сооружения.
Сначала я ехал медленно, опасаясь слишком разгоняться, но постепенно стал набирать скорость, как только стало попадаться меньше поворотов.
Уже через минуту после старта, байк летел с максимально возможным ускорением направляясь прямо в центральную часть станции. Неработающие створки, пустые переходы — все это позволяло двигаться довольно быстро.
Океаны адреналина гуляли по венам, наполняя тело дикой энергией не хуже нанитов нейронной сети.
А еще была злость. На имперцев, кхайю, членов экипажа, себя и всю ситуацию в целом. Но особенно, конечно на первых — эти чертовы ублюдки хотели убить нас, избавляясь, как от ненужного мусора. Они нас за людей не считали, без каких-либо сомнений готовые отправить в расход кучку беглецов- оборванцев. Уверен на сто процентов, окажись на нашем месте какие-нибудь граждане первой категории, не возникла бы даже намека на такой исход.
Также с презрительным пренебрежением относились цивилы на Хаггии к обычным жителям, прозябающим за городской стеной. Осознание этого факта выбешивало, поднимая из глубины души чувства ярости с неприкрытой ненавистью.
Да, я жаждал смерти тем мразям, что хотели убить нас. И нисколько этого не стыжусь. Имперский военные хотели избавится от лишних свидетелей? Хрен им на рыло! Это мы прикончим этих заносчивых тварей. Уничтожив их до последнего человека. И мне абсолютно плевать, если об этом потом узнают. Наоборот — так будет даже лучше. Пусть поймут один простой факт — поднял руку на хагга, готовься сдохнуть самой страшной смертью. В независимости от того, кем или чем ты являешься. Не собираюсь быть покорным быдлом, исполняющим законы каких-то ублюдков, сидящих в чистеньких кабинетах на ухоженных мирках.
Не знаю, почему вдруг во мне вспыхнули такие чувства, да еще настолько яркие. Возможно все дело в препаратах по ускоренному росту, продолжающих влиять на организм. Но никакого желание прекратить это у меня не возникло. Бурлящая ненависть и злость бодрили не хуже химических стимуляторов, позволяя находится в высоком тонусе на протяжении всего пути.
В главном коридоре, ведущем прямо к центру, я резко прибавил скорости выжимая из двухколесной машины все что только возможно, так как впереди находился самый сложный этой слегка сумасшедшей поездки.
Специальные генераторы, работающие от нескольких солнечных батарей, создавали искусственную гравитацию по всей станции, за исключением одного места. Из-за особенностей конструкции в форме гигантского бублика, пронзенного огромной спицей посередине, подобные устройства были крайне необходимы для поддержания целостности всего пустотного сооружения.
По словам Амиры выходило, что единственным препятствием по дороге к четвертой стыковочной палубе может стать лишь вертикальная шахта большого диаметра посередине станции.
Объезд и выбор другого пути занял бы слишком много времени, которого у меня не имелось — корабль контрабандистки уже через несколько минут начнет швартоваться, да и запаса воздуха хватало лишь на пятнадцать минут.
Поэтому только вперед.
Распахнутый проем двери технического доступа и короткий выступ с миниатюрным бордюрчиком пронеслись перед глазами размытыми тенями.
Взрыкнув еще сильнее, металлическое тело вайпера отправилось в свободный полет в невесомости. Прямиков в темнеющий провал на другой стороне шахты, в конечном итоге попав в него точно в цель.
Полет длился всего несколько секунд, окончившись благополучным приземлением в новом коридорном переходе.
Мягкий удар и колеса снова получили сцепку с твердой поверхностью, унося меня дальше, прямиком навстречу имперскому спецназу.
